Мария Бейкер
Для bbcrussian.com, Канн
Новости
Каннский
фестиваль 2009 в кинокартинахЧасть 1-ая
Итоги
Победители
Каннский фестиваль. Новости. Часть 2-я
Каннский фестиваль. Новости. Часть 3-я
Каннский фестиваль. Новости. Часть 4-я
Каннский фестиваль НовостиКанны. День седьмой: Педро Альмодовар - Разомкнутые объятия и Марко Беллоккьо - Побеждать
Канны. День шестой: Кен Лоуч В поисках Эрика и Ларс фон Триер Антихрист
Каннский кинофестиваль 2009 в подробностях
Каннский фестиваль 2009 в лицах
Статистика, история и подробности фестиваля
2008 2007 2006 2005 2004 2003 2002 2001 2000
Источники:
Блог: Алексей Тарасов
Старший редактор журнала "Афиша"
Всё о Каннском кинофестивале → Текст: Ксения Рождественская (Блог film.ru)
Журнал ОгонёкВалерий Кичин, Канны 
,
Андрей Плахов , Мила Ъ-Кузина (Канны), Лидия Маслова Ъ-Online:
Лидия Маслова о 62-м
Каннском фестивале. День пятый / личное о высоком Ъ-Online, 18.05.2009
Вчера в Российском павильоне происходило беспрецедентное событие – остальные павильоны, если бы узнали, что в нашем состоялись поэтические чтения, покончили бы жизнь самосожжением, и вся эта каннская так называемая «международная деревня» состояла бы из только из Российского павильона. Со своим поэтическим творчеством познакомил каннскую общественность известный публицист Виктор Слипенчук. Начав с цитаты из Анны Ахматовой, которая, по словам Виктора Трифоновича, писала такие стихи, что любой публицист бы позавидовал, поэт Слипенчук пояснил, что слово «публицист» приклеилось к нему, когда он стал писать публицистику, после чего вернулся к более родной ему поэзии. Из гражданской лирики Виктора Слипенчука мне больше всего полюбились строчки: «Кому-то деньги хрусткие, кому-то только хруст, вставайте, люди русские, и не скрывайте чувств».
Вечером состоялся просмотр исторического блокбастера Павла Лунгина «Царь», представленного в конкурсе «Особый взгляд». Произведение, слов нет, мощное, масштабное. Все 20 миллионов бюджета на экране, может, и не видны, но как минимум десять заметны. Бесценна, конечно, харизма Петра Мамонова, герой которого сразу вызывает сочувствие и симпатию безотносительно к тому, веришь ли ты в то, что Иван Грозный именно такой и был, или нет (ну, скорее, кстати, нет). Ивана Охлобыстина в роли юродивого, к сожалению, маловато. Вообще, всего как-то маловато – в широком смысле. Вроде бы и бюджет, повторюсь, и декорации масштабные, но есть ощущение какой-то маломерной камерной Руси, как в «Юрьевом дне», что ли, уж не знаю, насколько уместно такое сравнение. Больше напрашивается, само собой, сравнение с Эйзенштейном, но оно для Лунгина, конечно, едва ли выигрышно.
Из запомнившегося лично мне – рекомендую сцену, где маленькая девочка пытается иконой по лбу отогнать медведя от человека, которого он собрался загрызть на потеху чокнутому Грозному. В целом мессидж картины сводится к тому, что с русским народом надо обращаться пожестче, и у царя как помазанника божьего в принципе есть на это все полномочия, однако в финале Иван Грозный вдруг дает слабину, портит целостность образа и как бы извиняется за свое поведение, начиная растерянно вопрошать: «Где ты, мой народ?» Народ по обыкновению безмолвствует.
Но это все во мне говорит личная неприязнь к православному дискурсу – так-то всем «Царь» скорее понравился, и поклонники фильма «Остров», безусловно, будут довольны. Думается, и продюсеры в накладе не останутся – европейская дистрибуция «Царя» обещает быть не кислой, тем более, что он абсолютно укладывается в иностранные представления о богатом русском кинематографе, повествующем о загадочной русской душе.
В плане загадочной скандинавской души всех опять же потряс Ларс фон Триер со своим «Антихристом», о котором я ничего от себя сказать не могу, поскольку мне ввиду занятости освещением мероприятий Российского павильона посмотреть его не удалось. Однако люди, видевшие его, уверяют, что фильм вызывает желание немедленно выпить как минимум литр водки, а еще один российский участник программы «Особый взгляд» Николай Хомерики, узнав, что Ларс фон Триер, которого он недолюбливает, посвятил «Антихриста» почему-то Андрею Тарковскому, приревновал: «Он еще смеет свои фильмы моему Тарковскому посвящать! Увижу, дам по морде».
На
открывшийся в Канне 62-й международный кинофестиваль отправилась
обозреватель "Ъ" Лидия Маслова, которая взялась за нелегкую задачу
ежедневно записывать свои впечатления. Перед вами ее отчет об очередном
дне пребывания на кинофестивале.
Вчера в Российском павильоне происходило беспрецедентное событие – остальные павильоны, если бы узнали, что в нашем состоялись поэтические чтения, покончили бы жизнь самосожжением, и вся эта каннская так называемая «международная деревня» состояла бы из только из Российского павильона. Со своим поэтическим творчеством познакомил каннскую общественность известный публицист Виктор Слипенчук. Начав с цитаты из Анны Ахматовой, которая, по словам Виктора Трифоновича, писала такие стихи, что любой публицист бы позавидовал, поэт Слипенчук пояснил, что слово «публицист» приклеилось к нему, когда он стал писать публицистику, после чего вернулся к более родной ему поэзии. Из гражданской лирики Виктора Слипенчука мне больше всего полюбились строчки: «Кому-то деньги хрусткие, кому-то только хруст, вставайте, люди русские, и не скрывайте чувств».
Вечером состоялся просмотр исторического блокбастера Павла Лунгина «Царь», представленного в конкурсе «Особый взгляд». Произведение, слов нет, мощное, масштабное. Все 20 миллионов бюджета на экране, может, и не видны, но как минимум десять заметны. Бесценна, конечно, харизма Петра Мамонова, герой которого сразу вызывает сочувствие и симпатию безотносительно к тому, веришь ли ты в то, что Иван Грозный именно такой и был, или нет (ну, скорее, кстати, нет). Ивана Охлобыстина в роли юродивого, к сожалению, маловато. Вообще, всего как-то маловато – в широком смысле. Вроде бы и бюджет, повторюсь, и декорации масштабные, но есть ощущение какой-то маломерной камерной Руси, как в «Юрьевом дне», что ли, уж не знаю, насколько уместно такое сравнение. Больше напрашивается, само собой, сравнение с Эйзенштейном, но оно для Лунгина, конечно, едва ли выигрышно.
Из запомнившегося лично мне – рекомендую сцену, где маленькая девочка пытается иконой по лбу отогнать медведя от человека, которого он собрался загрызть на потеху чокнутому Грозному. В целом мессидж картины сводится к тому, что с русским народом надо обращаться пожестче, и у царя как помазанника божьего в принципе есть на это все полномочия, однако в финале Иван Грозный вдруг дает слабину, портит целостность образа и как бы извиняется за свое поведение, начиная растерянно вопрошать: «Где ты, мой народ?» Народ по обыкновению безмолвствует.
Но это все во мне говорит личная неприязнь к православному дискурсу – так-то всем «Царь» скорее понравился, и поклонники фильма «Остров», безусловно, будут довольны. Думается, и продюсеры в накладе не останутся – европейская дистрибуция «Царя» обещает быть не кислой, тем более, что он абсолютно укладывается в иностранные представления о богатом русском кинематографе, повествующем о загадочной русской душе.
В плане загадочной скандинавской души всех опять же потряс Ларс фон Триер со своим «Антихристом», о котором я ничего от себя сказать не могу, поскольку мне ввиду занятости освещением мероприятий Российского павильона посмотреть его не удалось. Однако люди, видевшие его, уверяют, что фильм вызывает желание немедленно выпить как минимум литр водки, а еще один российский участник программы «Особый взгляд» Николай Хомерики, узнав, что Ларс фон Триер, которого он недолюбливает, посвятил «Антихриста» почему-то Андрею Тарковскому, приревновал: «Он еще смеет свои фильмы моему Тарковскому посвящать! Увижу, дам по морде».
Лидия Маслова
Зло набирает актуальность
// "Антихрист" и "Царь"
в Канне
Фестиваль Первая половина Каннского фестиваля завершилась
мрачным скребущим аккордом — фильмом Ларса фон Триера "Антихрист".
Показанный в "Особом взгляде" "Царь" Павла Лунгина тоже вписался в
симфонию нечеловеческих ужасов. Намучился, глядя на экран, АНДРЕЙ
Ъ-ПЛАХОВ.
Что-то подобное могут вспомнить те, кто был на 50-м, юбилейном фестивале. Тогда всех шокировали "Занятные игры" Михаэля Ханеке: даже некоторые профессионалы не выдержали и провели последние десять минут картины за стаканом виски. Ханеке, Квентин Тарантино и Ларс фон Триер (участвующие и в нынешнем каннском конкурсе) вот уже второе десятилетие приучают публику к "новому насилию" и с каждым фильмом повышают ее болевой порог.
Триер, чьи "Танцующая в темноте" и "Догвилль" были возведены в Канне в ранг шедевров, вскоре пережил жестокий кризис, снял малозначительную комедию и впал, по его утверждению, в нервную депрессию. А потом написал сценарий на двух актеров (Уиллема Дефо и Шарлотту Гензбур) — о муже и жене, чей ребенок выбросился из окна во время их полового акта, и о том, как они бегут от депрессии в густой лес, населенный дикими животными и птицами. Но вместо утешения погружаются в сатанинский хаос, правящий миром,— в темноту своих страхов и в бездну разрушительной сексуальности. Мужчина выглядит при этом самонадеянным глупцом, женщина — взбесившейся ведьмой.
Вдохновляясь своим романтическим инфантилизмом и скрытым мизогинизмом (в дело пошло юношеское увлечение Августом Стриндбергом и Эдгаром По), Триер вряд ли думал о контексте Каннского фестиваля, где расчлененка станет сюжетным лейтмотивом конкурса. Но именно "Антихрист", где хоронят заживо, увечат половые органы и мастурбируют с брызгами крови, поставил в этом сюжете жирную точку: в каком-то смысле фестиваль уже можно считать завершенным. Это не значит, что знатному датчанину обязательно дадут главный приз, скорее наоборот. На "Антихристе" журналистский зал реагировал на самые рискованные сцены нервным смехом. Публика любит охаивать своих бывших кумиров, мстительно вспоминая, что от великого до смешного один шаг. Но Триеру в новом фильме удалось быть великим и смешным одновременно. Это не мы смеемся над ним, а он над человечеством — своим ядовитым, саркастическим смехом. Другое дело, что своим экстремизмом и воинствующим радикализмом режиссер рискует предельно сузить аудиторию своих поклонников. Помог ли ему самому "Антихрист" выйти из депрессии? Не похоже.
Одной из лучших шуток стал финальный титр: "Посвящается Андрею Тарковскому". Если Вим Вендерс недавно проявил бестактность, посвятив неудачную картину Ингмару (Бергману) и Микеланджело (Антониони), Триер имел для своего жеста все основания. Тарковский не раз вспоминался по ходу фильма, ибо Триер возвращается к своей ранней романтической изобразительной концепции, во многом сформировавшейся под влиянием русского режиссера. Только без "духовки": свои экстазы датский режиссер черпает из других источников.
О Тарковском напоминал и "Царь" Павла Лунгина (иконами Андрея Рублева), но еще больше — об Эйзенштейне. Если Триер — это европейский экстрим, то Лунгин — экстрим азиатский. Новая киноверсия судьбы Ивана Грозного балансирует между постановочным эпосом и камерной драмой. От первого — разработанные, хотя и грубоватые массовки и особенно изобретательные сцены казней и пыток (одна — с участием разъяренного медведя), демонстрация палаческих орудий, выполненных "по эскизам итальянца Леонардо". Эффект усиливает интеллигентная и в то же время экспрессивная камера Тома Стерна, этому же должна содействовать и написанная "под Прокофьева" музыка Юрия Красавина, но своей монотонной чрезмерностью она скорее утомляет.
Значительно лучше получилась камерная драма — дуэт-поединок царя (Петр Мамонов) и митрополита Филиппа (Олег Янковский). Это не только пир актерского мастерства, но и квинтэссенция темы фильма: человек против бесчеловечности власти. То, что диссидентом, рискнувшим сказать тирану "нет", оказался представитель церкви, можно, конечно, счесть идеализацией и данью той самой "духовке". Однако, похоже, в России времен Грозного злу действительно было нечего больше противопоставить. Что касается сегодняшнего дня, это вопрос более сложный, но его постановка — даже в столь метафорическом ракурсе — бесспорно, актуальна.
Канны. День пятый: Царь
Две головы одного орла
В Каннах показали "Царя" Павла Лунгина
|
|
 |
| Павел Лунгин Фото: Колыбалов Аркадий |
| |
Историческая эпопея "Царь" Павла Лунгина по идее должна была продемонстрировать неисчерпаемость темы власти в России: до сих пор считалось, что, обратившись к фигуре Ивана Грозного, ее исчерпал Эйзенштейн, гениальность которого становится все очевиднее. Лунгин, однако, взялся тему развить. В воскресенье фильм, участвующий в программе "Особый взгляд", был показан на Каннском фестивале.
Рискнув дополнить Эйзенштейна, Лунгин исходил из того, что мастер творил по заказу Сталина, и самоцензура здесь неизбежна. На самом деле интуиция художника в нем оказалась сильнее осторожности политика, и уже вторая серия была запрещена, а третья уничтожена. Это был еще один трагический вариант пушкинского "жалок тот, в ком совесть нечиста". Попреки гипотетическим судом Божьим Сталин еще мог бы стерпеть: он сам был богом и гнева коллеги не боялся. Но вот муки совести ему были не по силам, и позволить себе быть жалким он не мог. Эйзенштейн ударил его как хлыстом и за это поплатился.
Расклад в фильме Лунгина другой: категория совести заменена страхом божьим. Интересы Бога в сюжете представляет митрополит Филипп, которому ведома высшая истина - она дает ему смелость и силу перенести пытки. Но ведь, акцентирует Лунгин в своем предуведомлении к фильму, и царь на Руси считается помазанником Бога. Это вообще беда России: власть ни перед кем не в ответе, может творить беззакония, развлекаться издевательством над людьми.
Но даже царь пасует перед проницательным взглядом митрополита, перед твердостью его и духовной силой.
Таким образом, смертельная схватка тьмы и света в одной душе у Лунгина заменена противостоянием двух властей - плохой и хорошей. Плохая торжествует, для хорошей еще не настало время - она страдает, как и велел Христос.
Эйзенштейн вынуждал любого злодея присмотреться к своим деяниям - "обратить глаза зрачками в душу". Это был фильм не только об Иване Грозном. Лунгин же, хоть и считает картину Эйзенштейна недостаточно психологичной, в своей ленте обходится без всякой психологии - просто агитирует в пользу власти церковной как единственно гуманной и справедливой. В какой мере это не так - легко понять из истории мировых религий, но режиссер, уже получив благодарность Патриарха за свой "Остров", кует железо, пока горячо. Его "Царь" - весомая гиря в споре между властью светской и церковной. Фильм в этом смысле провокационен.
Между тем в художественном отношении он лучше "Острова". Двухчасовой фильм состоит из четырех глав, причем самая рыхлая - первая, вводная. Все сосредоточено на конфликте между царем-самодуром и просвещенным митрополитом Филиппом, которого, впрочем, царь легко может в любой момент разжаловать. Но к Филиппу у царя влеченье, род недуга: словно потребен ему этот оппонент, этот прямой честный взгляд среди угодливой, трясущейся от ужаса челяди. Уважает он его. Дуэт Петра Мамонова и Олега Янковского - самое сильное в картине.
При этом изумляет ее неожиданная камерность. О Москве много говорят, но ее нет. Снято словно в одной декорации, массовка малочисленна и безлика, батальные сцены даны только на крупных планах, монтажно, без необходимого размаха. И есть ощущение, что Лунгин так и не сумел оторваться от мощного влияния фильма Эйзенштейна - во всяком случае, он выбирает тот же стиль кинооперы, с величественностью композиций, с полнозвучием симфонической музыки, а композитору Юрию Красавину явно поручено следовать по пятам Прокофьева. Некоторые кадры почти буквально повторяют живописные композиции Эйзенштейна - людская змейка у стен монастыря, к примеру. Мамонов часто демонстрирует орлиный профиль Грозного - словно отсылая к Черкасову. И только Иван Охлобыстин из другой оперы: он суетливо подражает Мартинсону в какой-то из киносказок Роу. Сила духа смутно угадывается в персонажах Алексея Макарова (Иван Колычев) и Алексея Домогарова (Басманов). Но совершенно невнятны немногие женские образы, а царица производит впечатление вполне современной ряженой девицы с мобильником под сарафаном. И уж совсем странно выглядит народ: живописные, с иголочки, рубища словно взяты из гардероба Большого театра. В послушном колыхании густо загримированной толпы очень чувствуется голос режиссерского мегафона.
Есть несколько сильных сцен-аттракционов: русский "Колизей" с воеводами, отданными на растерзание медведю, демонстрация казни изменщиков, для которой в России приспособили механизм Леонардо, изобретенный вообще-то для водопровода. В фильме вообще много таких скрытых намеков "для посвященных", потому что картина сделана во многом для зарубежного проката и должна ответить здешним ожиданиям. В России эти намеки скорее всего не заметят - и слава Богу.
"Царь" Лунгина подобен двуглавому орлу: одна голова грозно смотрит в
сибирские просторы, внедряя в народ идею совершенства церковной власти,
другая - значительно подмигивает Западу, популярно растолковывая ему
"эту загадочную Россию", одна хочет быть свободной художницей, другая
соображает насчет текущей общественной конъюнктуры. Здесь сила и
слабость фильма
"Иван Грозный"
— съемочная площадка (05.06.2008)
Экран взывает к крови // Всплеск насилия на Каннском фестивале
Фестиваль
кино
Правда, для слабонервных и чувствительных программа предлагала в эти же дни другие фильмы. "Яркая звезда" Джейн Кэмпион — история любви Джона Китса и Фанни Браун, гораздо больше увлеченной шитьем, чем поэзий, и тем не менее поддавшейся романтическому натиску, ставшей музой и даже фанаткой стихов поэта, безвременно умершего от чахотки. Новозеландка Джейн Кэмпион уже сорвала в свое время "Золотую пальмовую ветвь" за фильм "Пианино"; вернувшись на Круазетт через 16 лет, она показала, что по-прежнему умеет снимать качественное постановочное кино — со стилем и даже с душой. Это обеспечило ей приличные оценки критиков, но вряд ли картина разобьет сердца пяти опытных актрис из жюри: для этого она слишком красива и холодна.
Гораздо теплее "Взятие Вудстока" Энга Ли — ретрокомедия о знаменитом музыкальном фестивале, который показан с точки зрения отпрыска живущей по соседству еврейской семьи. Эллиот Тайбер (так зовут героя, и это реальное лицо) решил превратить свою деревню в большой отель для нахлынувшей сюда армии хиппи. Будучи полным неофитом в вопросах контркультуры, он проявляет чудеса предприимчивости и заодно теряет невинность в компании прекрасных дев, не менее прекрасных юношей и трансвеститов под вовремя принятую таблетку ЛСД и звуки нового музыкального века. В финале герой покидает отца с матерью. Перед ним открылись новые горизонты — кудрявый ангел на белом коне, он же музыкальный продюсер, впервые произносит при нем прекрасные слова: "Rolling Stones".
Штурмовать фестивальный зал на этот субботний показ пришлось почти как Вудсток: толпа неистовствовала, сам Квентин Тарантино едва не оказался в пролете и проник на красный ковер, лишь ловко перепрыгнув через охраняемый полицией барьер. Энг Ли еще раз показал, что способен отлично освоить любой жанр и в принципе готов поставить мировой рекорд, добавив к двум "Золотым медведям" и "Золотому льву" большую каннскую награду. Однако вряд ли это случится: кино получилось на этот раз слишком благостное и сентиментальное, ему не хватает яда и перца. К тому же комедии, да еще и лирические, не побеждают на этом серьезном фестивале. А пока фаворитом публики и прессы (французские критики выставили ему шесть "Золотых пальм") стал "Пророк" Жака Одийара. Это жесткая тюремная сага про молодого араба, не только вынужденного жить в неволе "по понятиям", но ставшего ключевой фигурой в разборках между корсиканской, итальянской и арабской мафиями, которые фактически правят тюремщиками. Герой обводит вокруг пальца корсиканского пахана и выбирает то, что ему ближе по крови. Для этого он должен пройти через нешуточные испытания: первое же состоит в том, чтобы согласиться на нескромное предложение сокамерника и сделать ему минет, во время которого зарезать спрятанной во рту бритвой. За эти и другие подвиги актер Тахар Рахим вполне может претендовать на актерский приз, который как минимум обеспечен этой впечатляющей картине.
Вряд ли будет награждена "Резня" филиппинца Брийянте Мензосы, но именно она стала кульминацией каннских кровопусканий. Студент школы криминалистики, будущий полицейский нуждается в деньгах для содержания молодой жены и младенца. Он подрабатывает, выбивая долги, и в один прекрасный день становится соучастником зверского убийства проститутки — с пытками, насилием и расчленением трупа, части которого бандиты в знак устрашения разбрасывают по всему городу. В течение всего фильма герой пытается вырваться из этого ада и спасти если не жертву, то себя — в моральном смысле, но пути назад нет.
Любопытно, что похожая моральная дилемма, только без крови и пыток, присутствует в румынском фильме "Полиция, прилагательное" Корнелиу Порумбойю — фаворите программы "Особый взгляд". Молодой полицейский отказывается выполнить приказ начальства и арестовать парня, покупающего для себя и своих друзей гашиш. Для героя существует понятие совести, для системы (полицейской и любой другой) важна только формальная сторона вопроса. Это — глубокое размышление о корнях коррупции и злоупотреблений. В филиппинском, как и во французском, фильме все проще: мы просто видим, как преступность вырастает из материальной нужды, связывая круговой порукой бандитов и стражей порядка.
Кровавый уикенд в Канне обещает получить достойное продолжение в фильмах "Месть" Джонни То (о киллере-мстителе) и "Царь" Павла Лунгина (об Иване Грозном и опричнине).
Насколько значима на фестивале тема крови, показал
уже корейский фильм "Жажда" (см. "Ъ" от 16 мая) о
священнике-вампире.
Уикенд подтвердил самые мрачные предположения АНДРЕЯ Ъ-ПЛАХОВА: кровь
хлестала в эти дни с экрана бурным потоком.
Правда, для слабонервных и чувствительных программа предлагала в эти же дни другие фильмы. "Яркая звезда" Джейн Кэмпион — история любви Джона Китса и Фанни Браун, гораздо больше увлеченной шитьем, чем поэзий, и тем не менее поддавшейся романтическому натиску, ставшей музой и даже фанаткой стихов поэта, безвременно умершего от чахотки. Новозеландка Джейн Кэмпион уже сорвала в свое время "Золотую пальмовую ветвь" за фильм "Пианино"; вернувшись на Круазетт через 16 лет, она показала, что по-прежнему умеет снимать качественное постановочное кино — со стилем и даже с душой. Это обеспечило ей приличные оценки критиков, но вряд ли картина разобьет сердца пяти опытных актрис из жюри: для этого она слишком красива и холодна.
Гораздо теплее "Взятие Вудстока" Энга Ли — ретрокомедия о знаменитом музыкальном фестивале, который показан с точки зрения отпрыска живущей по соседству еврейской семьи. Эллиот Тайбер (так зовут героя, и это реальное лицо) решил превратить свою деревню в большой отель для нахлынувшей сюда армии хиппи. Будучи полным неофитом в вопросах контркультуры, он проявляет чудеса предприимчивости и заодно теряет невинность в компании прекрасных дев, не менее прекрасных юношей и трансвеститов под вовремя принятую таблетку ЛСД и звуки нового музыкального века. В финале герой покидает отца с матерью. Перед ним открылись новые горизонты — кудрявый ангел на белом коне, он же музыкальный продюсер, впервые произносит при нем прекрасные слова: "Rolling Stones".
Штурмовать фестивальный зал на этот субботний показ пришлось почти как Вудсток: толпа неистовствовала, сам Квентин Тарантино едва не оказался в пролете и проник на красный ковер, лишь ловко перепрыгнув через охраняемый полицией барьер. Энг Ли еще раз показал, что способен отлично освоить любой жанр и в принципе готов поставить мировой рекорд, добавив к двум "Золотым медведям" и "Золотому льву" большую каннскую награду. Однако вряд ли это случится: кино получилось на этот раз слишком благостное и сентиментальное, ему не хватает яда и перца. К тому же комедии, да еще и лирические, не побеждают на этом серьезном фестивале. А пока фаворитом публики и прессы (французские критики выставили ему шесть "Золотых пальм") стал "Пророк" Жака Одийара. Это жесткая тюремная сага про молодого араба, не только вынужденного жить в неволе "по понятиям", но ставшего ключевой фигурой в разборках между корсиканской, итальянской и арабской мафиями, которые фактически правят тюремщиками. Герой обводит вокруг пальца корсиканского пахана и выбирает то, что ему ближе по крови. Для этого он должен пройти через нешуточные испытания: первое же состоит в том, чтобы согласиться на нескромное предложение сокамерника и сделать ему минет, во время которого зарезать спрятанной во рту бритвой. За эти и другие подвиги актер Тахар Рахим вполне может претендовать на актерский приз, который как минимум обеспечен этой впечатляющей картине.
Вряд ли будет награждена "Резня" филиппинца Брийянте Мензосы, но именно она стала кульминацией каннских кровопусканий. Студент школы криминалистики, будущий полицейский нуждается в деньгах для содержания молодой жены и младенца. Он подрабатывает, выбивая долги, и в один прекрасный день становится соучастником зверского убийства проститутки — с пытками, насилием и расчленением трупа, части которого бандиты в знак устрашения разбрасывают по всему городу. В течение всего фильма герой пытается вырваться из этого ада и спасти если не жертву, то себя — в моральном смысле, но пути назад нет.
Любопытно, что похожая моральная дилемма, только без крови и пыток, присутствует в румынском фильме "Полиция, прилагательное" Корнелиу Порумбойю — фаворите программы "Особый взгляд". Молодой полицейский отказывается выполнить приказ начальства и арестовать парня, покупающего для себя и своих друзей гашиш. Для героя существует понятие совести, для системы (полицейской и любой другой) важна только формальная сторона вопроса. Это — глубокое размышление о корнях коррупции и злоупотреблений. В филиппинском, как и во французском, фильме все проще: мы просто видим, как преступность вырастает из материальной нужды, связывая круговой порукой бандитов и стражей порядка.
Кровавый уикенд в Канне обещает получить достойное продолжение в фильмах "Месть" Джонни То (о киллере-мстителе) и "Царь" Павла Лунгина (об Иване Грозном и опричнине).
Канн сделал перерыв на
кино
// Участники фестиваля
отвлекаются от развлечений на просмотр фильмов
Газета «Коммерсантъ» № 86/П(4141) от 18.05.2009
62-й
Каннский фестиваль открылся хорошей погодой, но следующие два дня в
городе лил дождь. Это не помешало светской активности, которая бурлила
у Дворца фестивалей, на террасах отеля Eden Rock, Carlton и в
российском павильоне. Яхт в бухте стало несколько меньше, чем прежде,
зато в Канне появились бизнесмены-изгнанники. Ожила, например, вилла
главы S.P.I. Юрия Шефлера. Вообще, кризис привел к тому, что в ущерб
развлечениям люди пошли в кино (о фильмах фестиваля см. стр.14).
Жизнь в шатрах российского павильона началась еще до его открытия. Организаторы не дождались рабочих и сами снимали полиэтилен с ковролина и плазменных панелей. Тем временем в аэропорту Ниццы начали появляться голливудские звезды. Моника Беллуччи выкатила тележку с чемоданом и дочерью Девой на нем, прилетела Ева Лонгория с мужем Тони Паркером и Мэрайя Кэри в окружении чернокожих красавцев.
В Ницце наконец пустили давно обещанный трамвай. Говорят, в скором времени откроют еще одну ветку вдоль набережной. Местные жители считают, что это очень удобно: трамвай может перевезти больше пассажиров, сохраняя экологию, но главное, Ferrari и Lamborghini бешеным ревом будут реже будить по ночам. Французы наивно надеются, что те, кто привык ездить на Ferrari, пересядут на трамвай. Еще одна новость этого сезона: вилла владельца группы S.P.I. Юрия Шефлера снова стала обитаемой. Он перестал приезжать туда несколько лет назад, не появляться во Франции господину Шефлеру, против которого инициировано несколько международных судебных исков, посоветовали адвокаты.
Российский павильон, который в этом году, несмотря на кризис, стал в два раза больше прошлогоднего, открылся на второй день работы фестиваля. У входа в шатры глава департамента кинематографии Минкульта Сергей Зернов вместе с гендиректором компании "Совэкспортфильм" Григорием Геворкяном обсуждали кинобюджеты на следующий год, а актрисы Алиса Хазанова и Светлана Устинова не изменяли светской традиции и обсуждали платья. "Да ты же пьян",— обратился режиссер Федор Бондарчук к продюсеру Сергею Члиянцу и поздоровался с ним. "И ты пьян",— обратил он внимание на присевшего режиссера Николая Хомерики. "Да и я тоже",— радостно объявил Федор Бондарчук. Хотя от остальных господ его отличала свежесть и бодрость, и если уж он был не трезв, то выпил совсем недавно. А вот господин Хомерики со времени отлета из Москвы не мог достичь состояния трезвости. Все волновались за его пиджак: он был немного великоват и при этом, видимо, являлся единственной выходной одеждой. Пиджак с каждым днем все сильнее терял форму и цвет. А ведь премьера фильма "Сказка про темноту" господина Хомерики была назначена только на 21 мая. На террасе российского павильона ресторатор Михаил Зельман с партнером, режиссером фильма "Какраки" Ильей Демичевым обсуждали особенности местной гастрономии. Пришли к выводу, что устрицы есть уже поздно, а буйабес — рано. Господин Зельман также успел всех секретно пригласить на открытие своего ресторана Goodman в Цюрихе.
Примой российского павильона, как и в прошлом году, стала его креативный директор телеведущая Екатерина Мцитуридзе. На красную дорожку по случаю открытия фестиваля она вступила в фиолетовом платье от Dior с длинным шлейфом. Теперь охотники за автографами знаменитостей могут упросить госпожу Мцитуридзе отдать им хотя бы кусочек ее шлейфа. Потому что тем вечером по нему прошли почти все звезды, среди которых были шансонье Шарль Азнавур с внуком, владелец компании Pixar Джон Лассетер, председатель жюри фестиваля Изабель Юппер. Особенно долго задержался рядом с телеведущей режиссер культового фильма "Мужчина и женщина" Клод Лелюш. Днем позже госпожа Мцитуридзе выходила на дорожку уже в платье от Дениса Симачева. Платье изобиловало надписями на русском: "Гр.Об.", "Цой жив", "Не забуду мать родную".
После церемонии открытия официальный ювелирный спонсор Каннского фестиваля Chopard устроил презентацию своих новых духов Cascade. На террасе в отеле Eden Rock гостей встречала креативный директор Chopard Каролина Шойфеле-Груози. Среди приглашенных оказались режиссер Мартин Скорсезе с супругой, актриса Девон Аоки. Там же в Eden Rock днем позже обедали голливудский адвокат Джек Блюм, композитор и продюсер Анатолий Бальчев вместе с партнером Стафаном Аренбергом, продюсером Марком Иваселевичем и обсуждали неизвестные подробности жизни Владимира Высоцкого, о котором господин Аренберг снимал фильм. Неожиданно из-за соседнего столика встал режиссер Квентин Тарантино. Он заметил друзей и подошел поздороваться, сказал пару ироничных фраз насчет своей предстоящей премьеры (господин Тарантино то и дело шутил, что его новый фильм может никому не понравиться) и в конце разговора просил передать привет Кате (Екатерине Мцитуридзе).
На третий день в Канн приехал продюсер и совладелец кинофестиваля "Кинотавр" Александр Роднянский с супругой Валерией. Они рассказали забавную историю о том, как пытались посмотреть в Риме финал чемпионата мира по хоккею. Оказалось, что в Италии его не транслировали. И тогда в компании из 20 человек, закупив вина и провизии, нашли в интернете латышскую трансляцию хоккея и устроились смотреть игру у экрана ноутбука. В прошлом году из-за любви к хоккею Александр Роднянский даже пропустил одну из каннских премьер.
К концу первой недели фестиваля погода в Канне наладилась, и набережная Круазетт окончательно переполнилась. Писатель Оксана Робски катала на каруселях сына и явно страдала от недостатка внимания иностранных граждан и прессы к собственной персоне. Канн для отечественных знаменитостей — хорошая проверка на тщеславие. Тут их никто не знает и не замечает. Очередной вечер в российском павильоне начался с чтения стихов. Свои стихи читал гостям отец владельца ФК "Метрополь" Михаила Слипенчука Виктор Слипенчук. Член совета директоров фонда Russian Film Network Владимир Кильбург даже выучил несколько строк: "... И длинный день,/ Как порожняк, в итоге / Бесславно уходил из Кулунды". Моника Беллуччи и Софи Марсо как раз готовились к выходу на красную дорожку, а режиссер Павел Лунгин — к показу своей новой ленты "Царь" и вечеринке по случаю премьеры.
Вообще, многие завсегдатаи в этом году отмечают не типичную для Канн ситуацию: публики на светских вечеринках не так много, зато рядовые зрители и звезды спрашивают друг у друга лишний билетик на ту или иную премьеру, кинотеатры переполнены. Говорят, виноват кризис: в ущерб развлечениям люди пошли в кино.
Мила Ъ-Кузина, Канн
Таблетка от депрессии
Ларс фон Триер показал Канну гиперрадикальное кино
|
Опубликовано на сайте rg.ru 18 мая
2009 г. |
 |
| Кадр из фильма "Антихрист" |
| |
"Антихрист" Ларса фон Триера был в числе самых ожидаемых. Его ждали как явления юродивого народу - что он там опять начудит. Так не ждут серьезное кино. Пресса была полна материалами о еще никем не виденном фильме, и материалы эти были полны иронии.
"Антихриста" Триер сделал в период своей широко объявленной депрессии. Он всегда извещает публику о наступлении какого-нибудь нового периода своей жизни. Был момент, когда он придумал камеру без штатива, - возвестил рождение "Догмы". Потом была эра неприязни к самолетам и, следовательно, к Америке, куда только самолетом можно долететь, - явилась шумная "антиамериканская трилогия" (правда, третья часть "Васингтон" еще даже не брезжит, и скорее всего, трилогия останется дилогией). А теперь Триер два года долгими бессонными днями лежал на кровати недвижно, рассматривая стену, и, как сообщалось в печати, не мог решить, выпить ему стакан воды или не выпить.
Наверное, появление на свет "Антихриста" можно считать первым признаком излечения. Правда, стоять за камерой, как обычно, Триер не отважился - слишком слаб. Понятно: человек выходит из депрессии, и первое, что он видит вокруг, - это фильм ужасов. Впрочем, Триер, согласно его заявлениям, не понимает, что такое жанровое кино: "Как только я делаю жанровое кино, выходит что-то другое", - признается он журналу Variety. И действительно, если вспомнить: в "Танцующей в темноте" он делал пародию на американский мюзикл - получилась индийская мелодрама. Теперь он тоже не вполне уверен, что "Антихрист" - ужастик. Во всяком случае, актриса Шарлотта Гейнсбур в интервью утверждала, что мазохистские сцены, которые ей пришлось играть, близки к порнографии. Писали, что в картине рекордное количество ужасов. Со сверхъестественными силами Триер уже имел дело в "Королевстве" и считает ужастик жанром "очень комфортабельным": можно забыть о логике и дать волю фантазии. Ползли также слухи о невиданном градусе жестокости и натурализма, и это, пишет Variety, Триер охотно подтверждал со счастливой улыбкой на устах. Значит, вышел из депрессии. И его порноужастик был здесь родом терапевтического средства - он сублимировал на экране видения, страхи и комплексы Триера. Режиссер охотно рассказывал, что восстановился примерно на 50 процентов, но для полного излечения отвел себе ближайшие семь лет.
Своего "Антихриста" он считает наполовину документальной лентой, наполовину стилизацией, причем с уклоном в романтику. Называет картину "детской", хотя особо оговаривает, что детям ее смотреть нельзя. Судя по пространным титрам, привлек к работе экспертов по паранормальным явлениям, паранойе, порнографии, психоанализу, женоненавистничеству и экзорцизму. Подчеркивает, что это его главный фильм жизни, говорит о своих родовых связях со Стриндбергом, Бергманом - и Ницше, чей "Антихрист" был настольной книгой его детства. Но категорически отвергает связь этой дьяволиады с религией: "Я человек не религиозный и все более чувствую себя атеистом. Религия - дерьмо, я это слишком хорошо знаю". Вступать в ту же воду принципиально не хочет, а хочет каждый раз изобретать себя заново. По поводу прокатной судьбы "Антихриста" пресса не обольщалась не глядя: все картины Триера посещались публикой плохо - и дома и за границей. По поводу Канна не обольщался сам Триер: "Наверное, это будет ужасно, но это часть моей работы". Иными словами, к провалу мастер был заранее готов, но втайне надеялся на чудо.
Чуда не произошло. Картина действительно оказалась детской в том смысле, что только детям могут придти в голову столь оглушительно наивные образы, существующие вне логики и даже вне общечеловеческой мифологии. Это плоды творчества младенца, который разрывает куклу на части и пытается бессистемно приспособить ногу к носу, или задницу - к причинному месту.
Картина открывается черно-белым прологом, целиком снятым в рапиде - движения на экране заторможенны, как во сне - страшном или эротическом. В прологе любящие супруги лишаются единственного маленького сына - пока они в ванной под шум стиральной машины занимаются любовью, он выпадает из окна. Потом начинается собственно фильм, уже в цвете, - супруги, пережив первые страшные дни отчаяния, решают отправиться в заброшенный лесной домик под названием "Рай", чтобы там оттаять душой. Но в лесной глуши с ними начинают происходить какие-то жуткие изменения: рай становится адом, из-под земли являются говорящие волки с разверстыми кишками, из чащи - лань, на ходу исторгающая осклизлый плод. Композиции начинают отсылать к образам Босха. А в любящую супругу, по-видимому, вселяется бес: она обращается в истеричную фурию, пытается мужа зверски насиловать и потом даже убить. То, что предпринимает эта женщина в отношении своего любимого, я пересказывать не берусь, хотя честно и неотрывно отсмотрел по долгу службы весь фильм от первого до последнего кадра. Не в пример моему коллеге-критику в соседнем кресле, большому поклоннику Ларса фон Триера, - половину фильма он просидел, закрыв лицо руками, и на мои призывы смотреть отвечал, что не может.
И действительно, вынести все эти измывательства над человеческой плотью было очень трудно - видения Ларса фон Триера и его комплексы оказались более чем своеобразными. Я не знаю, что заставило хороших актеров Шарлотту Гейнсбур и Уиллема Дефо пойти на эти подвиги - им пришлось обнажить перед зрителем все, что у них есть, а потом это, самое интимное, подвергать жесткому воздействию ручных дрелей, плотницких ножниц, шестеренок, карданных валов и других подручных хирургических инструментов. Зло мира Триер явно видит в женщине - создании нечистом и заранее готовом к гадостям. Миловидная Шарлотта Гейнсбур к концу вызывала в зале приступы тошноты. Вопрос о женоненавистничестве Триера, впервые подмеченном Николь Кидман, на встречах с журналистами был едва ли не главным.
Надо сказать, что зал принимал явление такого кинематографического экстрима в высшей степени весело: хохотом был встречен уже первый устрашающий титр, потом иронический смех то и дело нарушал трагическое развитие событий. Титр, посвящающий картину Андрею Тарковскому, вызвал новый взрыв веселья, а в финале зал наградил автора таким громовым дружным буканьем, какого в Канне я не припомню. Это был скандальный провал режиссера, потерявшего вкус, чувство меры и, увы, кажется, разум. Легенда о гении Ларсе фон Триере дала еще одну, возможно, роковую трещину. Теперь самое интересное: каковы будут критические рейтинги. Обычно критики, преодолев первую смеховую реакцию нормального зрителя, потом приходят в себя, становятся серьезны и начинают искать в увиденном глубинную авторскую концепцию. Получается концептуальное кино.
Прямая речь Ларс фон Триер:
- Я смотрел документальные фильмы о ведьмах. Это потрясающий материал. Я не верю в ведьм и не думаю, что женщины с их сексуальностью есть зло, но все это меня пугает... Когда делаешь фильм, важно чувствовать себя свободным. Кого к черту касается, что я на самом деле думаю! Интересно искать разные комбинации образов и эмоций. В них отражаются человеческие души и действия. Вот что интересно.
Я совершенно открыт для идеи равенства полов. Хотя не думаю, что оно
достижимо. Но разница между полами огромна, и я против того, чтобы
женщина занимала подчиненное положение. Охота на ведьм - конечно,
ужасна. Но сами образы ведьм открывают простор воображению.
Адрес Вавилона - Круазетт
Каннский фестиваль о смешении полов и коммерческих планов
|
Опубликовано на сайте rg.ru 17 мая
2009 г. |
Первые дни Каннского фестиваля демонстрируют неожиданную тенденцию в кино: фильмы отчетливо поделились на "мужские" и "женские".
Жучки-пророки
Режиссеры-мужчины в массе перестали замечать женщин как таковых и обходятся без услуг актрис даже там, где кто-то на экране должен носить юбку - как в фильме Энга Ли "Взятие Вудстока", где в обтянутом мини ходит сильно напудренный бывший морской пехотинец. Поцелуи, любой страстности, - только мужские. Плотские утехи, любой степени откровенности, - тоже (китайская "Весенняя лихорадка", см. "РГ" за 15 мая). И есть противоположный полюс, облюбованный режиссерами-женщинами. Там или поэтические грезы о лобзаниях в цветущих лугах ("Яркая звезда"), или полная ожесточенность, разочарование в мужиках и в мире ("Обезьянник"). Поцелуя женщины с мужчиной пока не было. Все разошлись, как в море корабли.
В какой-то мере это, конечно, реакция на многолетние табу, когда кино стыдливо обходило целые пласты человеческого бытия. Но перебор свирепый.
Самый "мужской" фильм из всех - французский Un prophète Жака Одиара: здесь является на миг только одна девица, чтобы ее использовать по назначению и о ней забыть. Название буквально переводится как "Пророк", но имеется в виду блатной жаргонизм - "Жучок". Герой, 19-летний араб Малик, попадает в тюрьму, где есть свой "крестный отец", корсиканский мафиозо Лучиани (сильная актерская работа Нильса Ареструпа - "Скафандр и бабочка"). И новобранец оказывается в его лапах: в обмен на покровительство выполняет боевые задания и вскоре обустраивает свою тюремную жизнь. Даже получает "увольнительные на берег", выполняя роль курьера по разным мафиозным поручениям. 150-минутный триллер сделан крепко, напряженно, пару натуралистичных сцен смотреть невыносимо трудно, чувствуется рука мастера, уже поражавшего мир фильмом "Читай по губам". Косвенная задача фильма - отразить вечно ноющие, как застарелая язва, проблемы отношений между арабским населением Франции и коренными французами. С непривычки поражают порядки в здешних тюрьмах: белоснежные поварские колпаки на кухне, элегантные комбинезоны заключенных, телевизоры в камерах, трогательная забота о том, чтобы соблюдались религиозные и национальные обычаи: один только вопрос тюремного чина "Вы свинину едите?" способен сбить с ног человека из России. Занятно, что единственным позитивным персонажем в фильме оказывается гей - он интеллигентен, читает книги, угощает героя кофе и вообще проявляет человеческие черты. Но именно его приходится убить.
Страсти по Вудстоку
Самое большое разочарование конкурса - фильм оскаровского лауреата,
создателя "Горбатой горы" Энга Ли "Взятие Вудстока", об организации
циклопического рок-концерта 1969 года, который проходил нон-стоп в
течение трех дней и собрал четверть миллиона хиппи. Это нашествие,
подобно саранче, полностью опустошило округу, оставило кучи мусора и
вошло в историю как акт полного освобождения тела и духа: именно там
родились рок-фестивали.
В основе - воспоминания одного из зачинщиков события Эллиота Тибера.
Все мемуары на свете сентиментальны и состоят из идеальных картинок,
связанных с родными автора и собою любимым. Неизбежная составляющая -
сознание исторической ценности своих свершений. Все это осталось в
экранизации. По жанру это производственная драма, полная умилительных
подробностей: как преодолевались трудности, и какую смышленость
проявлял Эллиот, и как умело сельский пацан проводил пресс-конференции,
и как решал назревавшие проблемы, и как в темпе presto сами собой
являлись неоновые бары, чистенькие офисы и гигантские эстрады.
Скрупулезно переданы и его гомосексуальность, и трогательные отношения
со стариками родителями. Мощно акцентированы экзальтированные нравы
этой еврейской семьи. Смачно воспроизведены экстатические купания в
жидкой грязи, когда над фестивалем разверзлись хляби небесные.
В действие включены такие экзотические фигуры, как Вилма - морской пехотинец, ныне трансвестит, подрабатывающий в качестве секьюрити. На Вилму возложена тема правильной самореализации человека в обществе - она нашла гармонию в самой себе, а это главное. Из реальных женщин, которые не толпа, а персонажи, - только колоритная мама, спящая в обнимку с долларовыми пачками (единственная занятная, хотя и безбожно переигранная роль в картине - Имельды Стонтон). В финале отец, мужественно выдержавший и наркотические увлечения сына, и пьяные оргии, и зрелище обнажившейся в поисках свободы толпы, со слезами на глазах благодарит Эллиота: благодаря тебе, сын, я снова жив. Если заменить голые тела телами в рабочих спецовках, наркотические видения - опьянением от трудового энтузиазма, а гомосексуальные поцелуи - счастливыми объятиями передовиков производства, по стилистике был бы советский фильм о том, как молодые новаторы преодолели косность консерваторов. А главный смысл молодежного движения 60-х - Make love not war! - автором фильма даже не замечен.
Сам рок-марафон дан эхом: в кадре просто чувствуется его слоновье дыхание, но музыки очень мало. Картину частично вытягивает юмор, расцветивший дубовый сценарий. Для фанов рока это прикосновение к иконе, страсти Христовы, истоки славных дел. Для всех прочих - благостная летопись года, с которого началось раскультуривание человечества.
"Женское кино" было представлено фильмом англичанки Андреа Арнольд "Обезьянник" и добротным байопиком Джейн Кэмпион "Яркая звезда". Арнольд привела нас в невиданно нищий Лондон, где живут люди, на лицо ужасные и недобрые внутри. Нищета эстетизирована, введена в ранг прекрасного, акт мазохизма подсвечен зонгами. Все сосредоточено на ожесточении девочки-подростка, чья мама вселила в дом своего любовника и тем вызвала ее ненависть. Это фильм, где в душе и в небе всегда тучи, а итог прост: "Жизнь - сука, а потом ты умрешь". Такая британская Гай Германика, - правда, с менее красочным матом.
Зато полна цвета история тайной любви 23-летнего поэта Джона Китса к 18-летней Фанни Браун ("Яркая звезда"). Этот свой фильм Джейн Кэмпион называет кинобалладой и хочет с ее помощью заставить публику расчувствоваться, зажечь в душе свет. Картина красива: в ней краски только яркие, пейзажи - из коллекции голландской живописи, костюмы - из музея истории Англии, актеры в костюмах чувствуют себя отлично и разбросаны по пейзажу в эффектных композициях там и сям. Все доставляет гипнотическое наслаждение глазу, сентиментальность кажется уместной. Наверное, кино про чистую и обреченную любовь и должно быть таким - женским и рукодельным.
Время тощих кошельков
Кризис на фестивале ощутим в высшей степени. До сих пор не было ни одной крупной звезды, ни одной шумной пиар-компании. Но уже есть первый жест отчаяния. Российские дистрибьюторские компании Central Partnership, West и Paradise предъявили американским партнерам ультиматум. Они потребовали резкого, более чем вдвое, снижения цены фильмов, договоры о купле-продаже которых были заключены в докризисную пору. Свои мотивы объяснили тем, что кризис на 60 % обрушил рынок лицензионных DVD в России, одновременно активизировалась деятельность пиратов - люди предпочитают покупать диски подешевле. Снизилась покупательская способность телеканалов - главных потребителей западной продукции. На Каннском кинорынке русские демонстрируют похудевшие кошельки и не спешат покупать фильмы так энергично, как прежде.
Реакция заокеанских партнеров, понятно, негативная. Как заявил представитель компании Lightning Entertainment Ричард Гардиан, российские компании пытаются игнорировать ситуацию в целом - они ведь не одиноки в своих проблемах. Однако русские прокатчики грозят в случае, если фирмы США не захотят учесть сложившуюся реальность, вообще прекратить с ними работать.
Чем это грозит нашим зрителям? В первую очередь, пострадает артхаусный репертуар, не рассчитанный на широкий прокат и адресованный ценителям кино как искусства. Прогнозировать развитие конфликта не берусь, но можно понять обе стороны: у России больше нет денег, чтобы выполнить контрактные обязательства, но и американцы не хотят продавать фильмы себе в убыток. Обнищавшее ТВ практически свернуло съемки сериалов. Еще вчера бурно развивавшийся российский кинотелерынок может стать одной из первых очевидных жертв кризиса: нас ждет голодный паек.
В
Российском павильоне в Каннах состоялась презентация новых работ
отечественных кинорежиссеров - западные дистрибьюторы заинтересовались
работами Хлебникова, Гинзбурга, Учителя, Пасичника
Валерий Кичин
Опубликовано на сайте rg.ru
17 мая 2009 г. В Российском павильоне, работающему в этом году на Каннском кинофестивале, состоялась презентация новых работ русских режиссеров. Интерес зарубежных дистрибьюторов превзошел ожидания ее организаторов. Как рассказала арт-директор павильона критик и телеведущая Екатерина Мцитуридзе, только США были представлены восемью прокатными компаниями. Гостям павильона были показаны 15-минутные нарезки из новых фильмов "Густав" Алексея Учителя, "Поколение П" Виктора Гинзбурга по роману Виктора Пелевина, "Путь" Владимира Пасичника, "Сказка про темноту" Николая Хомерики, "Овсянки" Алексея Федорченко, "Сумасшедшая помощь" Бориса Хлебникова, "Кислород" Ивана Вырыпаева и других.
Для
большинства киноманов Каннский фестиваль кажется чем-то недостижимым,
какой-то заоблачной высотой, куда простому человеку не попасть.
Российский режиссер Николай Хомерики попадает туда уже в третий раз —
правда, пока не в основной конкурс, а в "Особый взгляд". "Огонек"
выяснял — как ему это удается?
Вообще же, удивляется Хомерики, в России до сих пор почему-то уверены, что Канн — это закрытое мероприятие, куда пускают только своих. "Это абсолютно не так! Напротив, Канн крайне демократично устроен: в принципе, в программу "Особый взгляд" может попасть каждый. Технически все элементарно: нужно просто зайти на сайт фестиваля, заполнить анкету и послать по почте видеокассету или DVD со своим фильмом. И еще субтитры сделать английские или французские. И все! Неважен при этом даже формат пленки или носителя. Неважен жанр. Надо заплатить 50 евро и послать свой фильм в Канн".
Фильмы Хомерики относят к разряду интеллектуального кино: две его предыдущие картины уже получили признание в Канне. Фильм "Вдвоем" был отмечен второй премией в конкурсной программе Cinefoundation, а картину "977" показали в рамках программы "Особый взгляд" в 2006 году. Сценарий фильма "Сказка про темноту" написан Николаем Хомерики вместе со сценаристом Александром Родионовым. Героиня фильма работает в инспекции по делам несовершеннолетних, однако история эта в большей степени не об инспекторе, а о человеке. В главной роли снялась Алиса Хазанова, дочь Геннадия Хазанова. "Мне нравится, что Алиса играет не по-актерски",— говорит режиссер, объясняя свой выбор.
Хомерики окончил Высшие режиссерские курсы в Москве, в мастерской у режиссера Хотиненко, затем уехал учиться режиссуре в Париж. По его словам, свою первую короткометражку он отправил в Канн, еще учась во Франции: "Я не устаю повторять везде, что попадание в Канн в большей степени зависит от качества созданного вами кино, а не от возраста или опытности режиссера".
Вообще же, удивляется Хомерики, в России до сих пор почему-то уверены, что Канн — это закрытое мероприятие, куда пускают только своих. "Это абсолютно не так! Напротив, Канн крайне демократично устроен: в принципе, в программу "Особый взгляд" может попасть каждый. Технически все элементарно: нужно просто зайти на сайт фестиваля, заполнить анкету и послать по почте видеокассету или DVD со своим фильмом. И еще субтитры сделать английские или французские. И все! Неважен при этом даже формат пленки или носителя. Неважен жанр. Надо заплатить 50 евро и послать свой фильм в Канн".
Фильмы Хомерики относят к разряду интеллектуального кино: две его предыдущие картины уже получили признание в Канне. Фильм "Вдвоем" был отмечен второй премией в конкурсной программе Cinefoundation, а картину "977" показали в рамках программы "Особый взгляд" в 2006 году. Сценарий фильма "Сказка про темноту" написан Николаем Хомерики вместе со сценаристом Александром Родионовым. Героиня фильма работает в инспекции по делам несовершеннолетних, однако история эта в большей степени не об инспекторе, а о человеке. В главной роли снялась Алиса Хазанова, дочь Геннадия Хазанова. "Мне нравится, что Алиса играет не по-актерски",— говорит режиссер, объясняя свой выбор.
Хомерики окончил Высшие режиссерские курсы в Москве, в мастерской у режиссера Хотиненко, затем уехал учиться режиссуре в Париж. По его словам, свою первую короткометражку он отправил в Канн, еще учась во Франции: "Я не устаю повторять везде, что попадание в Канн в большей степени зависит от качества созданного вами кино, а не от возраста или опытности режиссера".
Михаил Серафимов
Канны. День пятый: То
Славные против бесславных // 62-й Каннский фестиваль обострил конфликт между священными чудовищами авторского кино и их наследниками
Еще
задолго до начала смотра многие объявляли Канн-2009 самым громким
фестивалем за последние несколько лет. Небеспричинно: не каждый год в
одной программе собираются, чтобы спорить за "Золотую пальмовую ветвь",
такие режиссеры, как Педро Альмодовар ("Разомкнутые объятия"), Михаэль
Ханеке ("Белая лента"), Энг Ли ("Взятие Вудстока"), плюс сразу четверо
великих и ужасных, на счету каждого из которых уже есть по одной
"Пальме": Квентин Тарантино с военным трагифарсом "Бесславные ублюдки",
Ларс фон Триер с шокирующим антирелигиозным хоррором "Антихрист", Джейн
Кэмпион с кинобиографией Джона Китса "Яркая звезда" и Кен Лоуч со
спортивно-бытовой драмой "В поисках Эрика". Впечатляет. Последний раз
такая же мощная сборная (в которой, впрочем, командной игры нет) на
набережной Круазетт была зафиксирована в 1999-м, когда за призы спорили
Дэвид Линч, Джим Джармуш, Такеси Китано, Питер Гринуэй, Леос Каракс,
тот же Альмодовар. Может, мировой кинематограф набирает силы именно к
финалу десятилетия?
Так или иначе, но подобное богатство выбора нередко ставит судей в тупик. В 1999-м президент жюри — канадский режиссер Дэвид Кроненберг совершил радикальный жест: все знаменитости остались с пустыми руками, а основные награды были разделены между никому тогда не известными бельгийскими братьями Дарденнами ("Розетта") и французом Бруно Дюмоном ("Человечность"). Объявить первыми среди равных очевидных аутсайдеров — единственно возможное решение в ситуации, когда на поле слишком много сильных игроков. Вопрос в том, удастся ли президенту жюри 2009 года — прекрасной французской актрисе (и дважды лауреатке Канна) Изабель Юппер повторить сценарий десятилетней давности. И найдутся ли в нынешней программе столь же талантливые и самобытные, но при этом нераскрученные, авторы, как Дюмон и Дарденны.
Во всяком случае первые дни фестиваля мало кого обнадежили. Разумеется, отборщики поставили все наиболее ожидаемые картины на финал смотра и подобное программирование сразу обнажило слабые стороны селекции. Искусственные цветы, выращиваемые нынешним директором отборочной комиссии Тьери Фремо, невыгодно выделялись на общем фоне.
Взять хотя бы китайца Лу Е, который участвует в каннской программе уже в третий раз. Вокруг каждой его картины возникает несусветный скандал: что бы он ни снял, китайские власти немедленно начинают протестовать и требовать отозвать фильм из конкурса. Создается впечатление, что суровые китайские цензоры — полноправные участники продуманной рекламной кампании, без которой работы Лу Е не обратили бы на себя чьего-либо внимания. Та же история и с новейшим произведением режиссера-диссидента, носящим невыносимо вычурное название "Пьянящие ночи весны" (цитата из некоего неизвестного Западу поэта). Тут не только трясущаяся камера, безошибочно указывающая на принадлежность фильма к Высокому Искусству, но и весьма откровенные сцены гомосексуальной любви, приравненной по китайскому законодательству к психическому заболеванию. Правда, сюжет, в котором все несчастливы и любят друг друга безответно, смахивает на тривиальную мыльную оперу, а персонажей с трудом можно отличить друг от друга, но сомневаться не приходится: социально ориентированному жюри такое кино придется по вкусу. Увы, обмануть эстетов и интеллектуалов порой значительно проще, чем обычную публику, которая вряд ли сделает этой картине большую кассу.
Другая, чуть более симпатичная конкурсантка — британская постановщица Андреа Арнольд. Ее фильм "Аквариум" — жесткая история взросления, рассказ о пятнадцатилетней девушке из проблемной семьи, влюбленной в бойфренда своей матери. Временами картина напоминает "Все умрут, а я останусь", во всяком случае героиня актрисы-дебютантки Кэти Джарвис не менее раскованна и трогательна, чем девочки из фильма Валерии Гай-Германики. Тем не менее режиссеру не удается удержаться на чистой ноте правдивой истории, и она ударяется в мелодраму: предмет жаркой любви оказывается подлецом, героиня планирует месть, на горизонте маячит трагический исход... Пытаясь имитировать классика современного английского кино Кена Лоуча, поборника простоты сюжетосложения и социального гуманизма, молодые британцы неизменно попадают в одну и ту же западню: сравняться с мэтром на его территории они не в состоянии. Особенно если мэтр (как в этом году) участвует в том же конкурсе.
Выйти из тени великих режиссеров, которых в Канне сейчас хватает с избытком, очень трудно. Практически невозможно. Разве это реально — быть изысканнее Альмодовара? Провоцировать не хуже фон Триера? Смешить, как Тарантино? В этой бесконечной охоте за новыми парадоксами можно как-то встряхнуть публику, лишь дойдя до последней логической грани и зайдя за нее.
Что сделал, к примеру, каннский лауреат пятилетней давности, кореец Пак Чхан-Ук ("Олдбой") в новейшей работе под названием "Жажда". Обойдясь без очевидного китча и эпатажа, он совместил несовместимое — притчу о религиозном кризисе и вампирский фильм ужасов. Главный герой картины — молодой идеалист, католический священник. Он отправляется в отдаленный африканский монастырь, чтобы стать добровольцем при испытании вакцины от нового вируса, но, напротив, заражается необъяснимой и неизлечимой болезнью. Как выясняется вскоре, болезнью издревле известной: теперь святой отец не терпит лучей солнца и питается исключительно свежей кровью. Постепенно изворотливый Пак добавляет к двум жанровым элементам третий. Он рассказывает о вампиризме как о медицинском случае с любопытством натуралиста, и фильм внезапно оказывается натуралистским очерком в духе Эмиля Золя — интрига полностью повторяет "Терезу Ракен". Выясняется, что мораль той давней притчи по-прежнему актуальна: представления о добре и зле в циничном социуме весьма и весьма относительны, но тому, кто пьет чужую кровь, рано или поздно придется пролить собственную. Старую сказку Пак рассказал на новый лад, применив забавные спецэффекты и не погнушавшись мрачным юмором. Даже если каннское жюри его за это не наградит, то зрители уже поблагодарили. В Корее "Жажда" стала хитом проката, одолев новейшие голливудские блокбастеры.
Однако та киноманская радость, которую испытает любой здравый — и небрезгливый — человек при просмотре "Жажды", не дает ответа на главный вопрос Канна: существует ли альтернатива той системе режиссеров-звезд, которая не дает пробиться на заветную лестницу Дворца Люмьер одаренным новичкам? Или — о ужас!— этих новичков нет в природе и они не появятся, пока Тарантино с Альмодоваром не сойдут в могилы? А может, система близка к краху, и на это намекали отборщики, поставив на открытие фестиваля легкомысленный и очаровательный полнометражный мультфильм студии Pixar "Вверх", рассчитанный не на рафинированных синефилов, а на широкого массового зрителя? Во-первых, такое кино вовсе стирает разделительную черту между искусством и индустрией — Pixar и "Оскаров" год за годом собирает, и ставит рекорды кассовых сборов. Во-вторых, священной коровы фестивалей — "Автора" — на студии нет в принципе: все фильмы делаются коллективно, командой из двух режиссеров, трех сценаристов и пяти продюсеров. При этом финальный продукт всегда необычен и индивидуален.
Есть, однако, те, кто никогда не смирится со Смертью Автора, объявленной больше полувека назад, но вновь ставшей актуальной. Даже в Америке. Например, Фрэнсис Форд Коппола. Несколько лет назад он заклеймил собственные голливудские достижения, в том числе "Крестного отца", заявив, что те фильмы снимал только ради денег. На старости лет Коппола вознамерился стать по-настоящему независимым, подтверждением чему стал причудливый малобюджетный фильм "Молодость без молодости", снятый почти исключительно в Румынии. Теперь Коппола сделал новое кино: опять без звезд, опять вдали от Штатов (в Аргентине). Ответ Каннского фестиваля был жестоким: "Тетро" отказались брать в конкурс, хотя Коппола — член сверхэлитного клуба, один из пяти дважды лауреатов "Золотой пальмовой ветви". Тогда Фрэнсис Форд неожиданно предложил свою картину параллельной секции Канна — "Двухнедельнику режиссеров", где чаще демонстрируются фильмы дебютантов. Самое место для режиссера, мечтающего обрести вторую юность. "Тетро" поставили на почетное открытие программы, зал на всех трех показах был набит под завязку.
Неудивительно, что на старости лет живой классик вспоминает о самых удачных своих работах — в "Тетро" присутствует не только обаятельно-демонический отец семейства, вполне под стать Марлону Брандо в "Крестном отце", но и два брата, бунтарь-старший и влюбленный в него младший, как в "Бойцовой рыбке". На место Микки Рурка стал Винсент Галло — тоже звезда независимого кино. Подобно той же "Рыбке", изображение здесь черно-белое, изредка мелькают цветные вставки — уже не аквариумные рыбки, а хореографические зарисовки из жизни одной семьи. Все эти самоцитаты более чем логичны. Поразительно другое: режиссер, который мог бы снимать в Голливуде что угодно, приглашая на главные роли самых знаменитых актеров (Том Круз, Роберт Де Ниро, Аль Пачино — никто бы не отказался), намеренно ушел в маргиналы. Его картина настолько не вписывается в рамки, что смотрится причудливо даже в Канне, где никого не удивляют китайские гомосексуалисты или корейские священники-вампиры.
Каннский фестиваль славится умением отборщиков выстроить внутреннюю интригу, которая открывается критикам постепенно. В этом году возникла самая причудливая из мыслимых параллелей: сперва показали мультик "Вверх", в котором 78-летний старикан Карл Фридриксен, привязав к своему дому охапку воздушных шаров, улетал в Южную Америку, а потом внезапно оказалось, что это кино про 70-летнего Фрэнсиса Форда Копполу, который точно так же послал всех куда подальше и улетел снимать в Буэнос-Айрес в поисках иной, волшебной жизни! Живописной, черно-белой, ностальгической (не веришь, когда на экране мелькает дата — "2008-й"), где всегда звучит дивная музыка Освальдо Голихова. Каждый художник, тем более выдающийся, имеет полное право на побег от реальности. Только вот зрители вежливо досмотрят до конца, пожмут плечами и отправятся дальше — поджидать очередного Тарантино.
Так или иначе, но подобное богатство выбора нередко ставит судей в тупик. В 1999-м президент жюри — канадский режиссер Дэвид Кроненберг совершил радикальный жест: все знаменитости остались с пустыми руками, а основные награды были разделены между никому тогда не известными бельгийскими братьями Дарденнами ("Розетта") и французом Бруно Дюмоном ("Человечность"). Объявить первыми среди равных очевидных аутсайдеров — единственно возможное решение в ситуации, когда на поле слишком много сильных игроков. Вопрос в том, удастся ли президенту жюри 2009 года — прекрасной французской актрисе (и дважды лауреатке Канна) Изабель Юппер повторить сценарий десятилетней давности. И найдутся ли в нынешней программе столь же талантливые и самобытные, но при этом нераскрученные, авторы, как Дюмон и Дарденны.
Во всяком случае первые дни фестиваля мало кого обнадежили. Разумеется, отборщики поставили все наиболее ожидаемые картины на финал смотра и подобное программирование сразу обнажило слабые стороны селекции. Искусственные цветы, выращиваемые нынешним директором отборочной комиссии Тьери Фремо, невыгодно выделялись на общем фоне.
Взять хотя бы китайца Лу Е, который участвует в каннской программе уже в третий раз. Вокруг каждой его картины возникает несусветный скандал: что бы он ни снял, китайские власти немедленно начинают протестовать и требовать отозвать фильм из конкурса. Создается впечатление, что суровые китайские цензоры — полноправные участники продуманной рекламной кампании, без которой работы Лу Е не обратили бы на себя чьего-либо внимания. Та же история и с новейшим произведением режиссера-диссидента, носящим невыносимо вычурное название "Пьянящие ночи весны" (цитата из некоего неизвестного Западу поэта). Тут не только трясущаяся камера, безошибочно указывающая на принадлежность фильма к Высокому Искусству, но и весьма откровенные сцены гомосексуальной любви, приравненной по китайскому законодательству к психическому заболеванию. Правда, сюжет, в котором все несчастливы и любят друг друга безответно, смахивает на тривиальную мыльную оперу, а персонажей с трудом можно отличить друг от друга, но сомневаться не приходится: социально ориентированному жюри такое кино придется по вкусу. Увы, обмануть эстетов и интеллектуалов порой значительно проще, чем обычную публику, которая вряд ли сделает этой картине большую кассу.
Другая, чуть более симпатичная конкурсантка — британская постановщица Андреа Арнольд. Ее фильм "Аквариум" — жесткая история взросления, рассказ о пятнадцатилетней девушке из проблемной семьи, влюбленной в бойфренда своей матери. Временами картина напоминает "Все умрут, а я останусь", во всяком случае героиня актрисы-дебютантки Кэти Джарвис не менее раскованна и трогательна, чем девочки из фильма Валерии Гай-Германики. Тем не менее режиссеру не удается удержаться на чистой ноте правдивой истории, и она ударяется в мелодраму: предмет жаркой любви оказывается подлецом, героиня планирует месть, на горизонте маячит трагический исход... Пытаясь имитировать классика современного английского кино Кена Лоуча, поборника простоты сюжетосложения и социального гуманизма, молодые британцы неизменно попадают в одну и ту же западню: сравняться с мэтром на его территории они не в состоянии. Особенно если мэтр (как в этом году) участвует в том же конкурсе.
Выйти из тени великих режиссеров, которых в Канне сейчас хватает с избытком, очень трудно. Практически невозможно. Разве это реально — быть изысканнее Альмодовара? Провоцировать не хуже фон Триера? Смешить, как Тарантино? В этой бесконечной охоте за новыми парадоксами можно как-то встряхнуть публику, лишь дойдя до последней логической грани и зайдя за нее.
Что сделал, к примеру, каннский лауреат пятилетней давности, кореец Пак Чхан-Ук ("Олдбой") в новейшей работе под названием "Жажда". Обойдясь без очевидного китча и эпатажа, он совместил несовместимое — притчу о религиозном кризисе и вампирский фильм ужасов. Главный герой картины — молодой идеалист, католический священник. Он отправляется в отдаленный африканский монастырь, чтобы стать добровольцем при испытании вакцины от нового вируса, но, напротив, заражается необъяснимой и неизлечимой болезнью. Как выясняется вскоре, болезнью издревле известной: теперь святой отец не терпит лучей солнца и питается исключительно свежей кровью. Постепенно изворотливый Пак добавляет к двум жанровым элементам третий. Он рассказывает о вампиризме как о медицинском случае с любопытством натуралиста, и фильм внезапно оказывается натуралистским очерком в духе Эмиля Золя — интрига полностью повторяет "Терезу Ракен". Выясняется, что мораль той давней притчи по-прежнему актуальна: представления о добре и зле в циничном социуме весьма и весьма относительны, но тому, кто пьет чужую кровь, рано или поздно придется пролить собственную. Старую сказку Пак рассказал на новый лад, применив забавные спецэффекты и не погнушавшись мрачным юмором. Даже если каннское жюри его за это не наградит, то зрители уже поблагодарили. В Корее "Жажда" стала хитом проката, одолев новейшие голливудские блокбастеры.
Однако та киноманская радость, которую испытает любой здравый — и небрезгливый — человек при просмотре "Жажды", не дает ответа на главный вопрос Канна: существует ли альтернатива той системе режиссеров-звезд, которая не дает пробиться на заветную лестницу Дворца Люмьер одаренным новичкам? Или — о ужас!— этих новичков нет в природе и они не появятся, пока Тарантино с Альмодоваром не сойдут в могилы? А может, система близка к краху, и на это намекали отборщики, поставив на открытие фестиваля легкомысленный и очаровательный полнометражный мультфильм студии Pixar "Вверх", рассчитанный не на рафинированных синефилов, а на широкого массового зрителя? Во-первых, такое кино вовсе стирает разделительную черту между искусством и индустрией — Pixar и "Оскаров" год за годом собирает, и ставит рекорды кассовых сборов. Во-вторых, священной коровы фестивалей — "Автора" — на студии нет в принципе: все фильмы делаются коллективно, командой из двух режиссеров, трех сценаристов и пяти продюсеров. При этом финальный продукт всегда необычен и индивидуален.
Есть, однако, те, кто никогда не смирится со Смертью Автора, объявленной больше полувека назад, но вновь ставшей актуальной. Даже в Америке. Например, Фрэнсис Форд Коппола. Несколько лет назад он заклеймил собственные голливудские достижения, в том числе "Крестного отца", заявив, что те фильмы снимал только ради денег. На старости лет Коппола вознамерился стать по-настоящему независимым, подтверждением чему стал причудливый малобюджетный фильм "Молодость без молодости", снятый почти исключительно в Румынии. Теперь Коппола сделал новое кино: опять без звезд, опять вдали от Штатов (в Аргентине). Ответ Каннского фестиваля был жестоким: "Тетро" отказались брать в конкурс, хотя Коппола — член сверхэлитного клуба, один из пяти дважды лауреатов "Золотой пальмовой ветви". Тогда Фрэнсис Форд неожиданно предложил свою картину параллельной секции Канна — "Двухнедельнику режиссеров", где чаще демонстрируются фильмы дебютантов. Самое место для режиссера, мечтающего обрести вторую юность. "Тетро" поставили на почетное открытие программы, зал на всех трех показах был набит под завязку.
Неудивительно, что на старости лет живой классик вспоминает о самых удачных своих работах — в "Тетро" присутствует не только обаятельно-демонический отец семейства, вполне под стать Марлону Брандо в "Крестном отце", но и два брата, бунтарь-старший и влюбленный в него младший, как в "Бойцовой рыбке". На место Микки Рурка стал Винсент Галло — тоже звезда независимого кино. Подобно той же "Рыбке", изображение здесь черно-белое, изредка мелькают цветные вставки — уже не аквариумные рыбки, а хореографические зарисовки из жизни одной семьи. Все эти самоцитаты более чем логичны. Поразительно другое: режиссер, который мог бы снимать в Голливуде что угодно, приглашая на главные роли самых знаменитых актеров (Том Круз, Роберт Де Ниро, Аль Пачино — никто бы не отказался), намеренно ушел в маргиналы. Его картина настолько не вписывается в рамки, что смотрится причудливо даже в Канне, где никого не удивляют китайские гомосексуалисты или корейские священники-вампиры.
Каннский фестиваль славится умением отборщиков выстроить внутреннюю интригу, которая открывается критикам постепенно. В этом году возникла самая причудливая из мыслимых параллелей: сперва показали мультик "Вверх", в котором 78-летний старикан Карл Фридриксен, привязав к своему дому охапку воздушных шаров, улетал в Южную Америку, а потом внезапно оказалось, что это кино про 70-летнего Фрэнсиса Форда Копполу, который точно так же послал всех куда подальше и улетел снимать в Буэнос-Айрес в поисках иной, волшебной жизни! Живописной, черно-белой, ностальгической (не веришь, когда на экране мелькает дата — "2008-й"), где всегда звучит дивная музыка Освальдо Голихова. Каждый художник, тем более выдающийся, имеет полное право на побег от реальности. Только вот зрители вежливо досмотрят до конца, пожмут плечами и отправятся дальше — поджидать очередного Тарантино.
Канны. День пятый: То
Воскресенье, 17 мая 15:05 холлидей,
селебрейт
Screen ежедневно публикует странную подборку оценок международных критиков. Больше всего баллов у «Пророка» и «Яркой звезды». В жюри столько дамочек (Азия Ардженто, Робин Райт Пенн, тетя из Индии, тетя с Тайваня и Изабелль Юппер во главе стола), что сентиментальной кэмпионовской «Звезде» точно ничего не дадут, из чувства противоречия. Лучшей вечеринкой на сегодняшний день считается гульба у Копполы, где плотно кормили и поили красненьким с личных виноградников режиссера. Правда, Винсент Галло ушел, не попрощавшись.
«Месть» великого маньериста Джонни То ровно такая, как и должна быть – динамичная, изобретательная, очень смешная. В роли мстителя ветеран сцены Джонни Холлидей в пижонском тренче. В голове у его героя застряла пуля, из-за которой у него каждые полчаса отрубает память и он уже не помнит, кому и зачем мстит.
То повторяется, цитирует самого себя (как минимум, «Отверженных» и «Воробья») и остается лучшим мастером экшна d’auteur на этой планете. Призов, скорей всего, никаких не получит. Зато у нас теперь есть две новые фразочки: «Chef my ass!» и «This jacket belongs to you!»
Был на званом обеде у Марины «Я Приехала На Пляж» Ореховой и Андрея «Надо Посмотреть Красную Дорожку» Алферова. Мы с ними живем почти что в одной квартире. Чем закончится этот менаж де труа – одна из главных интриг фестиваля.
Девушка Виржини, организовавшая мне интервью с Чан-Вук Паком, сказала, что ее экс-бойфренда звали так же, как меня – только имя писалось через букву «и». Алексий. Что, спрашиваю, bad guy оказался, раз он уже экс? Да нет, говорит, нормальный пацан, просто он хотел жениться, а я – нет. Мне кажется, это начало большой хорошей дружбы.
В следующем выпуске -
"Антихрист" Ларса фон Триера.
Фото ещё:
Каннский фестиваль — Джонни Холлидэй и Павел Лунгин (18.05.2009)
Не потому, что денег жалко
Текст: Ксения Рождественская, 17.05.2009 21:06:54
Местные церберы расслабились. "С вашей аккредитацией на этот сеанс нельзя, поэтому, пожалуйста, переверните свой бейджик и никому не показывайте. Проходите". Местные синефилы озверели, так что на Энга Ли я не попала — места кончились минут за двадцать до начала сеанса. Оно и к лучшему, всегда мечтала не пойти на Энга Ли, потому что, на мой вкус, мало существует настолько попсовых и неумных режиссеров. Пока мы тут смотрели кино, в Русском Павильоне (да, тут есть Русский Павильон) русские дистрибьюторы требуют, чтобы американцы пересмотрели все договоры, заключенные до кризиса. "Не потому, что денег жалко — хотя, конечно, очень жалко, — а потому, что нету сил".
Хирокадзу
Корэ-Эда
— страшный зануда. Испортил хорошую вещь: сюжет о надувной кукле из
секс-шопа, которая вдруг ожила, снял как китайская старшеклассница в
белых носочках. Первые десять минут "Надувной
куклы"
обещают прекрасное кино, а потом час пятьдесят — сплошные вздохи,
недосказанности и попытки обрести себя. А ее возлюбленный то сдувает
ее, то вновь наполняет своим дыханием. А в конце кукла в обнимку с
маленькой куклой лежит на мусорной куче. Поручик, вот вы всегда придете
— и все опошлите своими буквально понятыми метафорами.
Массовкины дети
Текст: Ксения Рождественская, 17.05.2009 16:41:30
С утра я думала, что Джонни То снял красивую фигню. Беру свои слова обратно: по сравнению с "Агорой" Алехандро Аменабара ни одна фигня — тем более, красивая — не достойна называться фигней. Аменабар поднялся до немыслимых высот бездарности и снял такую фигню, что ничего, кроме восторга, это двухсполовинойчасовое кино вызвать не может.
Четвертый, понимаете, век нашей эры, в Александрии тусуются евреи, христиане и язычники. Прекрасная девушка, дочь директора Александрийской библиотеки, обучает молодых людей философии и размышляет о том, не вертится ли Земля вокруг солнца. Христиане осаждают библиотеку и сжигают свитки. Учителка продолжает думать о том, не вертится ли Земля вокруг солнца. Влюбленный в нее раб становится христианином. Через несколько лет христиане начинают "зачищать" город, в связи с чем побивают евреев камнями. Земля, показанная с изяществом гугл-мэпс, вращается вокруг Солнца. Тут я не выдержала и ушла, поэтому чем там у христиан с Землей закончилось, сказать не могу, а предполагать не хочется. Судя по стилистике фильма, в конце должны прилететь инопланетяне, потому что больше всего это напоминает "За 10000 лет до н.э."
Алехандро Аменабару хотелось бы сказать отдельное спасибо от имени массовки: массовкины дети не остались голодными.
Теперь о "Пророке".
Девятнадцатилетний араб попадает в тюрьму, где вынужден выполнять поручения корсиканских мафиози. К моменту выхода из тюрьмы паренек и сам становится боссом, обойдя корсиканцев и получив поддержку арабов. Журналисты немедленно усмотрели в этой истории политическое высказывание о том, как мусульмане имеют Европу. Авторы уверяют, что это кино о том, как строится жизнь в замкнутых группах, а пророк — это потому, что герой провозглашает новый криминальный порядок. Допустим.
Тот случай, когда кино полностью равно своему герою: темное, сильное, уверенное в себе, переусложненое — особенно по сравнению с предыдущими фильмами Одиара. Лишние спецэффекты, утяжеляющие сюжет персонажи, сны и видения героя — в последний раз такие штуки работали в девяностые. Но эти сны и видения полностью оправданы с точки зрения ощущения времени. Когда Малик идет в тюрьму, он пытается заныкать пятьдесят франков. Во время его отсидки Франция переходит на евро. То есть, он, в принципе, человек из конца девяностых-самого начала двухтысячных, сам делающий себе будущее время. Перед выходом из тюрьмы он, уже ворочающий большими деньгами, смотрит на коробку со своими до-тюремными вещами — со старой купюры улыбается Сент-Экзюпери — и говорит: "В мусор".
Пророки в исламе, объясняет Википедия, это люди, избранные Аллахом
для передачи откровения. Пророки говорят только правду, они — люди
чести, они передают предписания и запреты Всевышнего, несмотря ни на
какие трудности. Пророки безгрешны, а ум их острее, чем у обычных
людей. Пророкам являются видения убитого араба из соседней камеры.
Пророки умеют говорить по-корсикански. Пророки передают предписания и
запреты крестного Отца, несмотря ни на какие трудности. Потом пророки
договариваются с паствой, и о них помнят дольше, чем о Всевышнем.
Джонни То вместо церкви
Текст: Ксения Рождественская, 17.05.2009 14:06:04
"Забукать" Джонни То — легко и приятно, вот критики и "забукали". "Буу", "как не стыдно", "никакого смысла". А зато билеты на него в восемь утра в воскресенье просили за километр от Дворца Фестивалей. В воскресенье! Нет чтоб в церковь пойти.
"Месть" Джонни То — бодрое кино про боевики вообще: у дочери героя (одна из лучших французских актрис Сильви Тестю) убили всю семью, она сама лежит в полубессознательном состоянии, а у самого героя прогрессирующие проблемы с памятью. Но он обещал ей, что отмстит убийцам, и он отомстит. К концу фильма он и вовсе забывает, кто он, зачем он здесь, что такое месть и что он должен делать — то есть ведет себя как идеальный герой боевика. Не лучший фильм фестиваля, но дайте хоть чуть-чуть отдохнуть и посмотреть, как мучительно красиво летают обрывки газет, как сверкают вспышки от выстрелов в кромешной тьме, как каждого раненого медленно обнимает розовое облачко крови.
Канны. День пятый: Фото
Воскресенье, 17 мая 16:05 сейчас
вылетит птичкаЧтобы вы не очень скучали, вот вам несколько фотографий с дорожки, пресс-конференций и фотоколов.
Джонни и Джонни - Холлидей и То ("Месть")
Холлидей и Мишель Йе ("Месть")
Моника, Моника, поиграем в слоника
Энг Ли и Деметри Мартин ("Взятие Вудстока")
Эмиль Хирш с приятельницей ("Взятие Вудстока")
Моника и Софи Марсо
Ну, понятно.
Вот так выглядит Одийяр (в центре, с котелком)
Мэрайя Кэрри и Ленни Кравиц на премьере "Золотца"
Ну, понятно.
Марти с супругой
Джейн Кэмпион, Эбби Корниш, Бен Уишоу ("Яркая звезда")
Те же, но без Кэмпион.
Фотографии - АР.
Напоминаю, что в следующем выпуске "Антихрист" Ларса фон Триера.
Канны. День четвертый: Бон Джун Хо
Воскресенье, 17 мая 01:05 Лучшие
друзья девушек – это БриллиантеТарантино уже в городе. Его видели на красной дорожке у Одийяра – как и можно было ожидать, аплодировал «Пророку» стоя.
«Мать» Бон Джун Хо (Хост), которую показали в программе «Особый взгляд», вообще-то очень хорошая, первый час нужно просто перетерпеть. Национальные особенности звукоизвлечения корейцев таковы, что все диалоги похожи на мяуканье, а если добавить сюда некую парадоксальную игривость сценария, даже самое железное зрительское терпение быстро иссякает.
Если не рассусоливать, пожилой фитотерапевт расследует убийство нимфоманки, которое повесили на ее сына-дебила, который не в состоянии отличить черный «мерседес-бенц» от белого «мерседес-бенца», но бумажку с признанием в участке подписал. То, что первый час (который, повторюсь, нужно перетерпеть) выглядит придурковатым фарсовым детективом, вдруг оборачивается античной драмой, сигает в такие высоты, что голова кругом.
Важную роль в сюжете играет искусство акупунктуры – в «Матери» говорят, что где-то на левом, кажется, бедре есть такая точка, в которую нужно вставить иголку, чтобы от сердца отлегло. У меня с Бон Джун Хо послезавтра интервью, обязательно спрошу, куда конкретно вставлять.
Вечером давали «Резню» Бриллианте
Мендосы – это филиппинский «Груз-200», всамделишный torture porn, утомительный анатомический цирк. Участник
конкурсной программы, поэтому не могу промолчать.
Компания сомнительных типов, среди которых – недавно женившийся студент полицейской академии, долго-долго-долго практически молча везет куда-то по ночному шоссе связанную стриптизершу, задолжавшую сто тысяч важным людям, а после долго-долго-долго ее убивает. Распиливает, значит, на кусочки, расфасовывает по пакетам, и тут на экране появляется титр: «Целостность, однажды потерянная, потеряна навсегда».
И все засмеялись.
Канны. День четвертый: Одийяр
Суббота, 16 мая 14:05 Сижу за
решеткой в темнице сыройФранцузская пресса выдохнула с облегчением: «Пророк» Жака Одийяра, первый французский фильм в конкурсе, так крут, что даже не верится. Нет, правда. Все два с половиной часа в зале даже кашлянуть боялись, а на титрах устроили такую овацию, что сила звука отбрасывала меня к стенам, и я опоздал в зал «Базен» на «Золотце», взявшее в этом году гран-при в Сандэнсе.
Загремевший на 6 лет за решетку юный араб прислуживает местному авторитету, корсиканцу Сезару. Начинает с того, что перерезает горло мужику из соседней камеры, чей призрак его потом будет везде сопровождать, и потихоньку строит свой собственный бизнес по поставкам в тюрьму гашиша в пакетах с замороженными овощами.
Такое термоядерное кино о том, как маленький человек подчиняет себе большие обстоятельства. Во Франции кого только наследником Мельвилля не считали, а им – бах-бах! – Одийяр оказался. Автор оригинального сценария – тот же человек, который «Врага государства №1» написал, но Одийяр, как я понимаю, его полностью переделал. Невероятное у него чувство стиля, невероятное. Если кто-нибудь меня спросит, отвечу, что на сегодняшний день мои фавориты в конкурсной программе – «Пророк» и Fish Tank.
Да, кстати, в Каннах
снова лето.
Джейн Кэмпион вернулась в Канны с фильмом "Яркая звезда" Валерий Кичин
После пятнадцатилетнего отсутствия вернулась на Каннский фестиваль его золотой лауреат, автор оскароносного фильма "Пианино" режиссер из Новой Зеландии Джейн Кэмпион. Свою новую картину "Яркая звезда" она назвала по имени поэмы английского поэта XIX века Джона Китса. Это так называемый байопик, но с акцентом на трогательную историю тайной любви между 23-летним поэтом и его 18-летней соседкой Фанни Браун. Свой фильм Джейн Кэмпион называет кинобалладой и хочет с ее помощью заставить публику расчувствоваться, зажечь в душе свет. Она сама плакала, когда писала сценарий, и актеров подобрала чувствительных: так, исполнитель роли Китса Бен Уишоу признался, что был весь в слезах, когда закрыл последнюю страницу сценария. А в качестве прототипа для образа Фанни Браун Кэмпион выбрала собственную 13-летнюю дочь Алису - она тоже очень чувствительна. В фильме эту роль сыграла Эбби Корниш, которая несмотря на юность, уже снималась в фильме Ридли Скотта "Хороший год", в исторической ленте "Елизавета: золотой век". Картина "Яркая звезда" красива: в ней краски только яркие, пейзажи - из коллекции голландской живописи, костюмы - из музея истории Англии, актеры в костюмах чувствуют себя отлично и разбросаны по пейзажу в эффектных композициях там и сям. Все доставляет гипнотическое наслаждение глазу, сентиментальность кажется уместной. Наверное, кино про чистую и обреченную любовь и должно быть таким - женским и рукодельным.
Большой Румынский словарь
Текст: Ксения Рождественская, 16.05.2009 18:38:28
Новая Наоми Кавасэ оказалась старой Наоми Кавасэ — фильмом 2000 года "Hotaru", сокращенным с трех часов до полутора, а новый Кошта оказался старым Коштой, расширенным с тринадцати минут до почти двух часов. Отрывки из музыкальной документалки "Ничего не меняй" были показаны в 2005 году, теперь вот вышел полнометражный фильм. Это запись репетиций и концертных выступлений актрисы Жанны Балибар.
То, что выглядело как весьма изящный черно-белый клип, в нынешнем виде стало исследованием сущности работы, творчества и попыток успеть за внутреннем временем. На пресс-конференции Кошта — самый красивый мужчина этого фестиваля — говорил, что во время съемок он ничего не режиссировал, просто ставил камеру, и она снимала. А Жанна Балибар призналась, что не представляла себе, когда камера работала, а когда нет, и ей это очень понравилось, потому что она в принципе больше всего любит фильмы с непрофессиональными актерами. А тут ей самой пришлось выступить в роли не-актрисы. Получилось медитативное взаимодействие света и тьмы, Оффенбаха и рок-музыки. Бесконечные повторы одной и той же музыкальной фразы прерываются случайно вырвавшимся "fuck", сторонний наблюдатель (которым Кошта умеет быть в совершенстве) слышит лишь голос певицы, а музыка остается еле различимым шумом из наушников. Что до света и тьмы, то мало кто сегодня может так, как Кошта, делать свет и тьму полноправными героями фильма.
Кадр из фильма "Полицейский – это прилагательное"
Лучшее кино программы "Особый взгляд" пока, как водится, румынское. Новая румынская волна — это не только долгие проходы по серым улицам и коридорам, выкрашенным блеклой краской пост-советских учреждений. У румын, похоже, есть какое-то базовое понимание того, как устроена жизнь. Ни в одном прогремевшем румынском фильме последнего времени, от "Ники и Фло" и "Смерти господина Лазареску" до "California Dreamin" и "4 месяцев, 3 недель и 2 дней" герои не ищут себя. Они не думают о жизни, а проживают ее. Разве что пытаются добиться какой-нибудь своей мелкой справедливости — в тех случаях, когда это вообще возможно.
Герой фильма Корнелиу Порумбою "Полицейский — это прилагательное" видит жизнь как свод законов — юридических, грамматических, но прежде всего — моральных. Поэтому он не хочет арестовывать подозреваемого паренька за хранение марихуаны: закон скоро изменится, в Европе за это уже не сажают. Все законы меняются, вот даже и слово "ничего" теперь пишется слитно. Долгая слежка за подозреваемым лишена какой бы то ни было романтики. С двух часов дня — там-то. Подозреваемый ничего не делал, мобильным телефоном не пользовался. Потом прошел по такой-то улице, свернул туда-то. Вошел в такой-то дом. Жизнь полицейского устроена точно так же скучно: вечерние разговоры с молодой женой. Покрошить хлеб в еду. Поесть. Утром написать отчет о вчерашней слежке. Полицейский — это только прилагательное к закону, а если возникают сомнения, можно прочитать Большой Румынский словарь, там дается определение всему, что должен знать человек. От которого, как известно, в конце концов остается лишь часть речи. Финал фильма спойлерить не буду, скажу только, что, видимо, впервые на экране можно увидеть битву Большого Румынского словаря с простым прилагательным.
Джейн Кэмпион сняла аккуратный, ладно сшитый фильм "Яркое уже не помню что" про Джона Китса и его любовь. Настолько аккуратный, что смотреть его (особенно если не любишь костюмные драмы) почти невыносимо. Все прекрасно играют, стежок к стежку. Метания юных героев понятны и близки. Китс учит юную барышню разбираться в поэзии, а ее гораздо больше интересует шитье и мода, и, конечно, молодые люди влюбляются друг в друга. Все это профессионально сделано, нигде не морщит и очень, очень скучно. А, вспомнила: звезда. "Яркая звезда".
Зато Жак Одиар показал "Пророка", шикарное кино про тюрьму, замкнутые группы и расширение пространства борьбы. Этот фильм заслуживает отдельного разговора, несдержанного и восторженного. Читайте по губам.
Лидия Маслова о 62-м Каннском фестивале. День четвертый // личное о высоком
На
открывшийся в Канне 62-й международный кинофестиваль отправилась
обозреватель "Ъ" Лидия Маслова, которая взялась за нелегкую задачу
ежедневно записывать свои впечатления. Перед вами ее отчет о четвертом
дне пребывания на кинофестивале.
Не прошло и трех дней, как я милостью добрых людей, подаривших билетик на Энга Ли, добралась до первого своего конкурсного показа. Судя по описаниям остальных конкурсных фильмов, новое произведение автора «Горбатой горы» под названием Taking Woodstock (его некоторые киноведы предлагают переводить как «Даешь Вудсток») - это самая бодрая и светлая из картин конкурса. Там такая милая еврейская семья содержит захудалый мотель, в котором никто не останавливается, и чтобы поправить дела, решает наварить, сдав в аренду заболоченное поле под проведение музыкального фестиваля, который впоследствии станет легендарным. Смотрится все это без особого напряжения, но и без острого интереса, хотя веселых шуток в принципе на два часа худо-бедно хватает. Запоминаются живописные анимационные цветочки, которыми передаются галлюцинации героя, молодого еврейского парня, впервые в жизни попробовавшего ЛСД с парочкой хиппи из тех, что съехались отовсюду на земельные угодья его семьи. Пожилые родители парня тоже съедают по четыре марки и приходят в приподнятое расположение духа. Еще все время навязчиво мозолит глаза тема гомосексуализма, который довольно непредсказуемым образом накрывает главного героя после его приобщения к наркотикам и рок-н-роллу – но это уж, видно, после «Горбатой горы», принесшей Энгу Ли «Оскара», хитрый китаец думает, что кашу маслом не испортишь, и немного гомосексуализма и в каннском конкурсе не повредит.
После просмотра захотелось светской жизни, но в этом году ее в Канне обнаружить не так легко, как в прошлом, когда на вечеринке в честь столетия русского кинопроизводства гости ходили по черной икре. В поисках удовольствий мы с несколькими кинематографистами поехали на мыс Антиб в Hotel Du Cup, поскольку прошел слух, что там должно быть какое-то афепати по поводу все того же «Вудстока». Однако к двум часам ночи если в Hotel Du Cup что-то и происходило, то давно уже отшумело: культовая каннская гостиница в этот глухой час производила удивительно смиренное и тихое впечатление. Старожилы не упомнят, чтобы субботним вечером в лобби возле бара было столько свободных мест, и списывают это запустение на кризис. Он, однако, не коснулся Тильды Суинтон, которая выпивала в уголке коктейли с двумя мужиками, закусывая орешками. С одним из них, молодым черноволосым красавцем, актриса и покинула Hotel Du Cup ближе часам к четырем утра: когда она встала с дивана, выяснилось, что в совокупности с каблучищами ее рост уверенно приближается метрам к двум, так что юному другу Тильды Суинтон, приобнимавшему ее по дороге, приходилось благодарно утыкаться куда-то ей в подмышку.
Сегодня я надеюсь дополнительно развеяться – посмотреть картину Павла Лунгина «Царь», участвующую в конкурсе «Особый взгляд», а также послушать, как в Российском павильоне читает стихи известный литератор Виктор Слипенчук.
Канны. День третий: Скорсезе, Ли, Гондри
Суббота, 16 мая 05:05 Учительница
первая мояЛучший человек на Земле Мартин Скорсезе, трогательно волнуясь, открыл программу классики отреставрированной версией «Красных башмачков» Пауэлла и Прессбергера. Марти мы хлопали стоя, и я даже зачем-то снимал его на телефон.
Из уважения к сединам Скорсезе на показ пришли всякие приятные люди. Фестивальная тусовщица Тильда Суинтон загорела и похорошела. Розанну Аркетт, густо пирсингованную наркошу из «Криминального чтива», я бы никогда не узнал, если бы ее имя не объявили со сцены. Скромно присел с краешку кинорежиссер Энг Ли, на чье «Взятие Вудстока» пришлось сбежать с «Башмачков» как раз на сцене, когда балетмейстер Борис Лермонтов сообщает своей новой приме, что с сегодняшнего дня она будет обедать у него в кабинете.
Подтверждая свою репутацию режиссера-хамелеона, Энг Ли («Крадущийся тигр, затаившийся дракон», «Горбатая гора», «Вожделение») поставил недомузыкальную комедию о том как молодой дизайнер спас загнувшийся мотельный бизнес своих родителей и всю родную деревню, устроив там рок-фестиваль, на который явилось полтора миллиона хиппи.
«Взятие Вудстока» стартует очень бодро, но быстро скатывается в шоу «Каламбур». Лива Шрайбера зачем-то нарядили бабой. Кошмарный Эмиль Хирш кривляется в роли контуженного ветерана Вьетнама. За заслуженную британскую артистку Имельду Стонтон, вынужденную изображать приход после печенья с гашишем, даже немного стыдно. Главный герой за весь фильм ни разу не подходит к сцене, где должны быть Хендрикс и The Who. Ли рассказывает, что на музыку банально денег не хватило, и это, конечно, странно. На грандиозную массовку, парк ретроавтомобилей и всякие финтифлюшки хватило, а на виртуальную модель Дженис Джоплин почему-то нет.
«Шип в моем сердце» Мишеля Гондри смотрели еще днем, но жутко хотелось спать, поэтому руки дошли до него только сейчас. Гондри снял документальное кино о своей тете Сюзетт, учительнице младших классов, испортившей жизнь своему сыну, который недавно понял, что предпочитает мужчин. Треть зала ушла через двадцать минут, а я досидел до конца и убедился, что за исключением «Вечного сияния чистого разума», в его кино, кроме хендмейд-спецэффектов, и вспомнить-то нечего. Уберите из «Науки сна» облака из ваты, а из «Перемотки» картонные небоскребы – и все, пропал фильм. «Шип» тоже был бы совсем пустопорожним, если бы не игрушечная железная дорога, костюмы-невидимки, да мурлыкающая Шарлотта Генсбур.
Хотелось бы устроить
пылкую дискуссию с поклонниками Гондри.
Фестиваль в Каннах-2009: День третий -
часть 1
Канны. День третий: Поэзия
Пятница, 15 мая 20:05 поэт, зовусь
незнайкаС самого утра зарядил страшный ливень, а в моей мансарде только бумажный пляжный зонт – с пальмами и корабликами. Хорошо хоть что до Пале идти три минуты.
Чтобы вы понимали, две главные беды больших кинофестивалей – это даже не очереди и уровни аккредитации, а недоедание и недосып. И еще похмелье, если повезет с вечеринкой.
Чуть не помер на утреннем показе «Яркой звезды» Джейн Кэмпион. Это такой нежнейший сонет о платоническом романе поэта Джона Китса и модницы Фанни Броун, у которой в голове только вытачки и оборки. Два часа чувствуешь себя как в надушенном будуаре - охи-вздохи, томные взгляды, комната с бабочками, прочие телячьи нежности, и лично я не мог дождаться, когда уже Китс загнется от чахотки. Короче, стерильная костюмированная драма, безукоризненная в каком-то смысле. Одного не понимаю - кому она нужна, если в ней не снимается Кира Найтли, а режиссер не Джо Райт.
В следующем выпуске – новые фильмы Энга Ли и Мишеля Гондри. Не переключайтесь.
p.s.
Около 22:00 по
местному времени родилось двустишие: гори оно в аду, я Эрика
Баду.
Канны. День второй: Коппола
Пятница, 15 мая 03:05 я узнал, что у
меняНа красной дорожке вот уже второй день подряд все заглядывают в глаза члену жюри Робин Райт Пенн – ну, вы знаете эту историю. Бэдмен и Робин.
В конкурсе показали «Жажду» Чан-Вук Пака, и она оказалась довольно идиотской черной комедией про католического священника, который сдал себя в клинику для опытов, и вместо того чтобы благополучно откинуться, стал вампиром и нашел себе подружку, которая по ночам бегает по улицам босиком, лишь бы не ложиться к мужу в кровать.
У художника по интерьерам безупречный вкус в том, что касается ковриков с оленями и обоев в цветочек, и трюки с прыжками по крышам сделаны остроумно. Режиссер пытается в какой-то момент развернуться в сторону романтической комедии, но диковатое чувство юмора, которое у него проклюнулось еще на «Симпатии к госпоже Месть» и буйно зацвело в больничной драме «Я киборг, но это нормально», берет верх. Смешные шутки в «Жажде» есть, но они быстро надоедают. Рассказывают, что на ночном показе зритель бухнулся в обморок, когда на экране ногти вырывали. Лучше рекламы не придумаешь.
А вот новый Коппола прекрасный. Это камерная история о двух сводных братьях, один из которых считает себя гением, их отце, которого считают гением все, и их матерях. «Тетро» цитирует немецких экспрессионистов, страшно напоминает Альмодовара (а местами вообще какое-то «Я шагаю по Москве») и вдобавок ко всему заново изобретает жанр большой семейной драмы. Дьявольски обаятельное, снятое с невероятной любовью к жизни, сиятельное кино. Слов не хватает.
Свит дримз.
В самом бесцветье сил
// "Тетро" Френсиса
Форда Копполы на Каннском фестивале
Премьера кино Первый день регулярных просмотров должен был либо
подтвердить, либо развеять миф о величии каннского конкурса. Пока что
не теряет надежды АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Некоторые из коллег не пошли утром на английский "Обезьянник", предпочтя нового Копполу: его картина "Тетро" открывала параллельную программу "Двухнедельник режиссеров". И я оказался в их числе, о чем нисколько не пожалел — тем более что "Обезьянник" удалось увидеть на трехчасовом сеансе. Вторая полнометражная лента англичанки Андреа Арнольд сделана не без профессионального шика, но на фоне достижений британской школы удивить особенно не может. И должен заметить, что история девочки-бунтарки и ее матери не самого добродетельного поведения заметно проигрывает похожему по теме "Волчку" Василия Сигарева, который рассматривался каннской комиссией, но в итоге так и не попал ни в одну из программ. Влезть в каннскую номенклатуру непросто, а госпоже Арнольд, уже второй раз участвующей в конкурсе, справедливо или нет, это удалось.
Зато и выпасть из номенклатуры, оказывается, не так сложно — даже если у вас имя ранга Фрэнсиса Форда Копполы. Знаменитый режиссер входит в элитный клуб (в нем всего шесть человек, включая пару братьев Дарденнов), обладателей сразу двух "Золотых пальмовых ветвей". И тем не менее снятый в Аргентине фильм мастера "Тетро" не был допущен в конкурс. Опять же справедливо или нет — вопрос риторический. Кино черно-белое, стилизованное под старый Голливуд (недаром главную героиню сравнивают с Авой Гарднер), сделанное в традиции семейных саг с фрейдистским уклоном в духе Теннесси Уильямса. Главного героя Тетро, неудачливого писателя, ставшего жертвой эгоизма отца-дирижера (Клаус Мария Брандауэр), играет Винсент Галло — актер острого психопатического склада, но и он не может зарядить фильм энергией, которой явно не хватает режиссуре. Ноту латинской мелодрамы на грани самопародии вносит актриса Альмодовара — Кармен Маура в роли критикессы, формирующей табели о рангах (занятно, что на эту роль предназначался Хавьер Бардем, но потом образ поменял пол). В фильме можно найти отсылки и к биографии самого Копполы, чей отец был музыкантом, и к "Крестному отцу", но количество смертей, измен и автокатастроф больше всего делают это зрелище похожим на индийское кино. Причем старое: увы, это слово точнее всего определяет кинематографическое сознание сегодняшнего Копполы.
Как положено при появлении классика, создателя "Тетро" встречали стоячей овацией. Когда вечером показали "Жажду" корейца Пак Чхан Ука, в зале раздалось несколько жидких хлопков. Но, как и на китайской "Весенней лихорадке", не свистели, интуитивно чувствуя запах нового кино. История католического священника, добровольно давшего испытать на себе вакцину от смертельной болезни, выруливает на совсем неожиданный путь, превращаясь в хоррор и вампирскую мелодраму, трэш и высокую трагедию одновременно. Но прежде всего это прекрасная в своей абсолютной имморальности история про любовь и кровь — которую священник и его девушка не только сосут у своих жертв, но откачивают у коматозных больных и таскают в пакетах на всякий пожарный случай. В фильме роскошный актерский дуэт: кумир корейской публики Сон Кан Хо (при его появлении народ впадает в истерику) и почти дебютантка Ким Ок Бин с провокативной "ведьмовской" красотой. В фильме есть отсылки к европейской культуре — живописи Редона и фильмам Вернера Херцога, но все равно он ни на что знакомое решительно не похож.
Этот безумный жанровый сплав, настоящий пир для киногурманов состоялся благодаря высочайшему мастерству режиссера, уже награжденного в Канне за картину "Oldboy". Тогда жюри возглавлял Квентин Тарантино, теперь он в числе конкурсантов, но переплюнуть своего любимого корейского коллегу ему будет непросто. "Жажда" — почти непереносимое зрелище не только по количеству пролитой крови, но и по числу жанровых перепадов, которые зрителю приходится преодолевать, словно шлюзы на огромной реке, льющейся 2 часа 13 минут и — редкий случай — выдерживающей этот метраж. Радикальное и ошарашивающее, тошнотворное и бескомпромиссное, такое кино редко побеждает на фестивалях, но имеет все шансы стать новой классикой. И тот факт, что оно появилось не в Европе или Америке, уже выпивших всю кровь из классических жанров, а на Дальнем Востоке, делает эту гипотезу тем более реальной.
Канны. День второй: Подростки
Четверг, 14 мая 14:05 Все умрут, а я
останусьПосле вчерашнего раскалывается башка. Если коротко, бал Диснея прошел без эксцессов. В морскую пучину спьяну никто не кидался, и хотя на входе дамы с голыми спинами и господа в смокингах устроили смертельную давку, к полвторого ночи на пляже остались только официанты, коварно подливавшие еще и еще, и писатель Бегбедер, пришедший, говорят, в компании расфуфыренных китайцев.
Еле проснулся на утренний показ мощнейшего Fish Tank про хмурую девочку-подростка, которая втюрилась в заботливого бойфренда своей мамы. Девочка танцует для него хип-хоп под вечную песню California Dreamin’ и в момент страшной ревности писает ему на ковер
Кульминация с киднеппингом поставлена так, что можно сгрызть ногти от волнения. В сцене, когда малышка в изодранном платье падает в бурлящую воду, я, признаться, заорал от ужаса на весь зал Люмьер.
Режиссерша Андреа Арнольд, у которой "Оскар" за короткометражку Wasp, старше какой-нибудь Гай-Германики и лучше понимает в визуальных образах. Метафоры у нее предельно простые: скажем, рыба, которую нанизывают на палку – в общем и целом Fish Tank именно про это. Про рыбу, которую нанизывают на палку, да.
Вы меня простите, но я для себя еще одну формулу вывел – кино не может быть совсем никудышным, если в нем есть хмурая девочка-подросток.
Канны. День второй: Геи
Четверг, 14 мая 11:05 Гусь свинье не
товарищИз Амстердама в Ниццу летел на фоккере, набитом японцами в респираторных масках – свиного гриппа боятся голубчики. Дородные голландские стюардессы над ними откровенно потешались – ну правда же, где Мексика, а где мы. В Каннах тем временем проще простого подхватить простуду – по утрам бывают тучи, ветер. Но мы не отчаиваемся.
А вот китайцы боятся геев. Вчера вечером давали премьеру «Весенней лихорадки» запрещенного в Китае режиссера Лу Йе – первый фильм из конкурсной программы. Это история одного содомита, который соблазнял натуралов и пел в ночном клубе, переодевшись в женское. С первых буквально кадров – секс в миссионерской позе. Фестивальная картина, что с нее возьмешь.
Кино, между прочим, очень неплохое, несмотря на то что мне показалось, будто идет оно на час дольше, чем заявлено в программке. На мою любимую тему, что любовь если и есть, то невзаимная – или не совсем. А еще там стихи Ю Тафу, тревожные суггестивные пейзажи и пронзительная сцена в караоке. Я даже для себя формулу вывел, что кино не может быть совсем никудышным, если в нем есть сцена в караоке.
Канны. День первый: Up
Среда, 13 мая 19:05 Дедушка старый,
ему все равноФильм открытия – геронтофилический 3D-экшн «Вперед и вверх», который у нас выходит в прокат восемнадцатого что ли июня.
Карл Фридрексен, овдовевший продавец воздушных шаров, задолбанный застройщиками в дорогих костюмах, надувает нераспроданный товар и поднимает в воздух свой старый дом, на крыльце которого притаился надокучливый бойскаут. Вместе они попадают в кумолонимбус (так и говорят – «кумолонимбус»; это в детском-то фильме), который заносит их в Южную Америку, где к ним цепляется говорящая рыжая псина и разноцветная доисторическая цыпа.
В программе – трагикомические сцены ревматических драк, но все-таки лучше всего у пиксаровских режиссеров получается без слов о любви: если «Вперед и вверх» и можно рекомендовать, то только ради десяти драгоценных минут в самом начале, когда Фридрексен с женой держатся за ручки.
После «Суперсемейки», «Рататуя» и «ВОЛЛ-И» от «Пиксара», понятное дело, ждут чудес, и впечатления от Up, скажем прямо, противоречивые. С одной стороны, концепт совершенно миядзаковский – только у Миядзаки обычно старушки летают, а тут запустили в небо ворчливого дедулю. С другой – многие заметили, что фильм Пита Доктера - это же «Гран Торино» для самых маленьких, в котором Клинт Иствуд отрастил себе нос картошкой.
Так или иначе, в «Диснее» особенно гордятся тем, что героев сделали выпуклыми, трехмерными. Журналистам перед показом выдают глупые очки, и теперь специализированная пресса шумит о большом прорыве 3D.
Ночью по этому поводу будет вечеринка на пляже напротив «Карлтона» - бал Диснея, как я его называю. Меня пугают, что без бабочки или галстука туда не пустят, но у меня есть план Б - костюм лесной феи Тинкербелл.
Канны. День первый: Украина
Среда, 13 мая 15:05 Однажды я уснуВ Каннах изо всех сил готовятся к празднику: вкапывают в асфальт ограждения для зевак и фотографов низшей касты, нарезают красные ковровые дорожки, развешивают в витринах портреты Джорджа Клуни. Пока все ломанулись на новый пиксаровский мультфильм Up (пойду на него в четыре), я записался на пресс-джанкеты с Чан-Вук Паком, Бон Джун Хо, Кристианом Мунджиу и Константином Попеску – все ультрамодные корейцы и румыны мои.
Пытался тайком прокрасться на кинорынок на показ «Эффекта подружки» великого концептуалиста Стивена Содерберга с хайповой порноактрисой Сашей Грей в главной роли. Специально коррумпировал для этой цели контролера (прессу на рыночные показы вообще-то не пускают), но любопытных с красными бейджами было как саранчи, поэтому он сделал вид, что меня не узнает.
Смеху ради зашел в украинский
павильон,
где международной общественности представляют новые работы
отечественных мастеров. Про «День побежденных» Валерия Ямбурского сразу
говорят «это плохое кино». Драму «Однажды я
проснусь» Марины Кондратьевой между собой называют «Однажды я усну».
Слава Украине!
Канны. День первый: Круазетт
Среда, 13 мая 08:05 может дамм, че
ты хошьКак и было обещано, с сегодняшнего дня в этом блоге прямые включения с 62-го международного Каннского кинофестиваля, куда разные очень хорошие люди привезли свои новые фильмы.
Только вышли вчера ночью на Круазетт – и сразу встреча с прекрасным. Сначала прошлогодний каннский лауреат Лоран Канте с обиженным видом (оно и понятно – я же его с «Оскаром» обманул). А следом за ним национальное достояние государства Бельгия, гей-икона Жан-Клод Ван Дамм в кепарике и очечках. У него здесь какая-то премьера, видели плакат кровавого цвета – «Этюд в багровых тонах» по Конан-Дойлю, я надеюсь.
На 62-ом
международном Каннском
кинофестивале прошли первые показы кинолент. Подробности – у «Новостей культуры».
Каннский фестиваль начал показ фильмов конкурсной программы. На экранах – картина британского режиссера Андреа Арнольд «Аквариум». Арнольд пока считают новичком в режиссуре.
Это вторая лента бывшей актрисы и телеведущей. Успехом первой своей работы – фильма «Красная дорога» - она обязана именно Каннам. В 2006-м ленте достался приз жюри фестиваля. Для главной роли в «Аквариуме» Арнольд специально искала непрофессиональную актрису.
Андреа Арнольд, режиссер: «Мы нашли Кэти на вокзале. Она стояла на платформе и ссорилась со своим другом. Съемки стали для нее интересным опытом. Ведь она еще учится и пока нигде не работала».
Кэти Джарвис играет 15-летнюю Мию, чья жизнь меняется до неузнаваемости, когда ее мать приводит в дом нового ухажера. Его сыграл известный ирландский актер Майкл Фассбендер. На прошлом фестивале его роль в ленте Стива Макуина «Голод» получила множество положительных отзывов. А в этом году, помимо картины Андреа Арнольд, Фассбендер снялся в работе еще одного конкурсанта –фильме Квентина Тарантино «Бесславные ублюдки».
12:48
15.05.09 Азиатское кино в Каннах
В конкурсе Международного
Каннского кинофестиваля – две премьеры. В борьбе за «Золотую пальмовую
ветвь» сойдутся два давних фаворита самого престижного кинофорума мира.
Джейн Кэмпион из Новой Зеландии, уже дважды покорявшая Канны,
представит в основной программе смотра биографическую драму «Яркая
звезда», которая расскажет о жизни великого английского поэта Джона
Китса. Один из лидеров нового южнокорейского кино Чхан Ук Пак,
обладатель Гран-при 2004 года, намерен потрясти жюри своим новым
триллером «Жажда». «Доказать жизнеспособность творческого и энергичного
кино, где бы оно ни снималось», – так формулируют свою задачу
организаторы 62-го фестиваля. Азия – кинотерритория, успешно освоенная
Каннами, но все еще таящая массу открытий. Отстаивать честь континента
на смотре этого года будут пять мастеров. Рассказывают «Новости культуры».
Предваряя столпотворение на красной дорожке и осознавая все прелести нынешней программы, арт-директор фестиваля Тьерри Фремо в официальном интервью, разосланном на все телекомпании мира, не упустил из вида азиатское кино. Фремо отметил, что если в 1960-е годы в Каннах доминировали европейцы, то в последние годы им на пятки наступают азиаты. По его словам, Азия привносит в кинематограф свежесть и новизну.
Один из главных азиатских ньюсмейкеров 62-го фестиваля – режиссер Чхан Ук Пак. В 2004 году, когда его «Олдбой» завоевал гран-при, председателем жюри был Квентин Тарантино. Американец был в восторге от южнокорейской картины. Сейчас режиссерам предстоит соревноваться друг с другом. Судя по всему, новая картина Чхан Ук Пака лишний раз подтвердит репутацию азиатского кино как одного из самых жестоких. О жажде мести Чхан Ук Пак, кажется, уже все рассказал. Теперь его фильм про священника-вампира – то есть про жажду крови буквально.
Снова участвует в конкурсе и китайский режиссер Е Лоу. Правительство страны запретило ему снимать кино, но Е Лоу не сдается. Диссидентствующий режиссер, не ожидая одобрения властей, рассказывает в своей «Весенней лихорадке» историю однополой любви.
В историю азиатского кино жирным шрифтом вписаны и фильмы Джонни То. Это еще одна звезда Азии на нынешнем Каннском небосклоне. Однажды режиссер сказал, что хочет испробовать все жанры, и, похоже, он следует за своей мечтой. Сейчас в Каннах он покажет фильм «Месть». Это римейк классического нуара – фильма «Красный круг» Мельвилля. Главную роль в картине сыграл французский рокер Джонни Холлидэй.
Европейская кинодива Фанни Ардан сыграла в фильме «Лицо» тайваньского режиссера Цай Мин Ляня. Он, кстати, тоже настоящий любимец фестивальной публики и большого жюри. Его называют самым чувственным режиссером современности. Арт-директор Канн Тьерри Фремо настоятельно рекомендовал обратить внимание и на картину филиппинца Брилланте Мендоза с непереводимым названием «Кинатай»
Предваряя столпотворение на красной дорожке и осознавая все прелести нынешней программы, арт-директор фестиваля Тьерри Фремо в официальном интервью, разосланном на все телекомпании мира, не упустил из вида азиатское кино. Фремо отметил, что если в 1960-е годы в Каннах доминировали европейцы, то в последние годы им на пятки наступают азиаты. По его словам, Азия привносит в кинематограф свежесть и новизну.
Один из главных азиатских ньюсмейкеров 62-го фестиваля – режиссер Чхан Ук Пак. В 2004 году, когда его «Олдбой» завоевал гран-при, председателем жюри был Квентин Тарантино. Американец был в восторге от южнокорейской картины. Сейчас режиссерам предстоит соревноваться друг с другом. Судя по всему, новая картина Чхан Ук Пака лишний раз подтвердит репутацию азиатского кино как одного из самых жестоких. О жажде мести Чхан Ук Пак, кажется, уже все рассказал. Теперь его фильм про священника-вампира – то есть про жажду крови буквально.
Снова участвует в конкурсе и китайский режиссер Е Лоу. Правительство страны запретило ему снимать кино, но Е Лоу не сдается. Диссидентствующий режиссер, не ожидая одобрения властей, рассказывает в своей «Весенней лихорадке» историю однополой любви.
В историю азиатского кино жирным шрифтом вписаны и фильмы Джонни То. Это еще одна звезда Азии на нынешнем Каннском небосклоне. Однажды режиссер сказал, что хочет испробовать все жанры, и, похоже, он следует за своей мечтой. Сейчас в Каннах он покажет фильм «Месть». Это римейк классического нуара – фильма «Красный круг» Мельвилля. Главную роль в картине сыграл французский рокер Джонни Холлидэй.
Европейская кинодива Фанни Ардан сыграла в фильме «Лицо» тайваньского режиссера Цай Мин Ляня. Он, кстати, тоже настоящий любимец фестивальной публики и большого жюри. Его называют самым чувственным режиссером современности. Арт-директор Канн Тьерри Фремо настоятельно рекомендовал обратить внимание и на картину филиппинца Брилланте Мендоза с непереводимым названием «Кинатай»
Канн-2009: абсурд как образ жизни
Режиссер фильма считает, что "кино должно свидетельствовать о времени, в котором мы живем"
Корнелиу Порумбойу принадлежит к когорте молодых режиссеров, создавших новое кино в Румынии.
Его фильм "12:08 к востоку от Бухареста", иронический шедевр о том, как и когда именно закончилась эпоха коммунизма в одном отдельно взятом городке Васлуй на северо-востоке Румынии, в 2006 году получил приз Золотая камера как лучший дебют Каннского фестиваля.
Новая картина Порумбойу "Полицейский, прилагательное" (Police, adjective) участвует параллельном в конкурсе "Особый взгляд".
Полицейский со словарем
Действие картины происходит в родном для Порумбойу городке Васлуй, где главный герой, полицейский инспектор Кристи (Драгос Букур), выслеживает группу подростков-наркоманов с целью узнать, кто поставляет школьникам наркотики.
Босс Кристи, начальник полицейского участка (Влад Иванов), требует, чтобы инспектор покончил с растянувшимся на целую неделю расследованием и арестовал подозреваемых, так и не узнав, откуда берется товар. Но Кристи мучает совесть: ему не хочется портить жизнь мальчишек и сажать их за решетку за преступление, которое в других странах ЕС уже не карается тюремным сроком.
Конфликт между инспектором и его боссом решается на концептуальном уровне: при помощи толкового словаря румынского языка, откуда Кристи, по требованию начальника, вслух зачитывает определения слов "совесть", "закон" и "полицейский".
Двухчасовая картина снята методом "синема веритэ", и режиссер окунает зрителя в длинные и бессмысленные трудовые будни провинциального полицейского участка: обшарпанная мебель с инвентарными номерами, допотопные компьютеры, бумажная волокита, бюрократический абсурд. Мы следуем за инспектором Кристи по длинным и пустынным улицам городка, провалившегося в черную дыру между социализмом и капитализмом, и следим за монотонным и бесполезным процессом "полицейского наблюдения".
Порумбойу выворачивает наизнанку жанр полицейского триллера и превращает его в абсурдистскую комедию, герои которой существуют в патологическом пространстве идеологического безвременья.
Румынская жизнь как комедия абсурда
Меня, как режиссера, интересуют обыкновенные люди, а не "настоящие герои". Я считаю, что кино должно свидетельствовать о времени, в котором мы живем
Корнелиу Порумбойу, румынский режиссер
"Я не ставил перед собой задачу показать стагнацию в нашем обществе и его нежелание меняться. Меня больше интересовал вопрос, как мой герой, полицейский Кристи, существует в обстоятельствах "здесь и сейчас" сегодняшней Румынии: весь этот бюрократический поток - выяснение имен, оформление бумажных досье, координация работы с другими отделами в участке... Все это занимает много времени и много усилий", - поясняет Корнелиу Порумбойу.
Фильм Порумбойу показывает рутину повседневного бытия с кафкианской изощренностью и постмодернистской иронией. Все смыслы подвергаются сомнению и все действия героев кажутся механическими. Полицейский участок - всего лишь сцена, где разыгрывается универсальная комедия абсурда. "Возможно, в моем фильме слишком много бюрократии, но мне иногда кажется, что все мы - бумажные файлы для других людей", - замечает Порумбойу. "Меня, как режиссера, интересуют обыкновенные люди, а не "настоящие герои". Я считаю, что кино должно свидетельствовать о времени, в котором мы живем", - говорит создатель картины "Полицейский, прилагательное".
Благодатная аудитория киноманов и кинопрофессионалов в фестивальном кинотеатре Дебюсси от души хохотала над блестящими диалогами и бурно аплодировала в финале. Фильм Порумбойу открывает в параллельном конкурсе целый блок восточноевропейского кино - на престижный приз "Особого взгляда", жюри которого в этом году возглавляет итальянский режиссер Паоло Соррентино, претендует также румынский альманах "Легенды золотого века" (снятый при участии обладателя Пальмовой ветви Кристиана Мунжиу), "Сказка про темноту" Николая Хомерики и "Царь" Павла Лунгина.
Классика из Британии и "женское кино"
Между тем, в пятницу в Канне появился Мартин Скорсезе, выступающий здесь в качестве соучредителя международного фонда World Cinema Foundation, финансирующего спасение, реставрацию и пропаганду киноархивов и классического кино.
Скорсезе представил фестивальной публике уникальный сеанс фильма "Красные башмачки", снятого в 1948 году английскими классиками Пауэллом и Прессбургером. Фильм, по словам Скорсезе, повлиял не только на его собственный режиссерский метод, но и на режиссуру его прославленных друзей - к примеру, на творчество Фрэнсиса Форда Копполы.
В
главном конкурсе фестиваля прошла костюмная драма Джейн Кэмпион "Яркая
звезда", уже окрещенная фестивальными критиками "ярким образцом
женского кинематографа", а на выходные на Круазетте появятся Энг Ли с
ностальгической лентой о рождении хиппи-фестиваля в Вудстоке, "Взятие
Вудстока" и гонконгский гений криминального триллера Джонни То с лентой
"Месть".
Финансовый кризис не
помешал фестивалю стать особенным
14.05.09, 16:18
 |
|
Канн
собрал в этом году лучший состав участников
|
Канн по-прежнему верен себе. По законам жанра, он создал интригу и собрал лучших из лучших в одном месте и в одно время, чтобы избрать наиболее достойных. Конечно, финансовый кризис ударил по внешнему шику и блеску мероприятия, но не помешал фестивалю стать особенным.
13 мая Каннский фестиваль-2009 стартовал, несмотря ни на что. "Корпоративные клиенты ужасно сократили в этом году бюджетные расходы", - жалуется агентству Reuters Филипп Тромбетт, глава компании Class Yacht Charter, всегда успешно предоставлявшей в дни Каннского фестиваля свои яхты стоимостью до EUR90 000 в день (без учета затрат на горючее и шампанское). Ювелирные магазины терпят убытки, потому что бижутерия на красной дорожке ничем не отличается от бриллиантов. На этом фоне выигрывает настоящее кино.
Главный кинофорум Европы традиционно намечает новые тенденции на международном кинорынке. Каннское жюри основного конкурса во главе с французской актрисой Изабель Юппер до 24 мая определит тех, кому достанутся главные призы. А за них в этом году будут бороться Ларс фон Триер, Педро Альмодовар, Джейн Кэмпион, Энг Ли, Михаэль Ханеке, Пак Чхан-Ук, Квентин Тарантино и другие. Вершителем судеб короткометражек станет британский режиссер Джон Бурмэн.
Азнавур, воздушные шары и великолепная двадцатка
Сюрпризы начались еще до начала фестиваля. Во-первых, комиссия "запорола" новые ленты Джима Джармуша и Фрэнсиса Форда Копполы, отклонив их от участия в основном конкурсе. Во второй раз соригинальничали организаторы, выбирая первый фильм фестиваля.
Им стала мультипликационная приключенческая 3D-комедия "Вверх!" о 78-летнем старике-ворчуне Карле Фредриксоне (его озвучил французский шансонье армянского происхождения Шарль Азнавур. - "СЕЙЧАС"). Он мечтает о путешествии в Южную Америку – и в конце концов совершает его с бой-скаутом Расселом, привязав к дому множество воздушных шариков. Такого старта Канн еще не знал.
Основную долю фестивальной программы составили европейские фильмы, хотя в последнее время каннская программа расширяется за счет азиатских кинолент, а голливудское кино все больше "теряет" на знаменитом европейском смотре. Таким образом, к производству большинства из 20 представленных картин приложила руку Франция, четыре ленты конкурсной программы – из Азии и только два – американского производства.
Ставка на жесткое кино
Еще до начала мероприятия специалисты определили одну из тенденций нынешнего кино - упор на реалистичные и жесткие ленты. Фестиваль действительно будет удивлять фильмами о войне, жестокости и несправедливости.
Квентин Тарантино, завоевавший Золотую пальмовую ветвь в 1994 году за "Криминальное чтиво", привез на Лазурный берег "Бесславных ублюдков" - военную драму в духе легендарной "Грязной дюжины" Роберта Олдрича. В ней американский солдат и его товарищи-евреи мстят всем нацистам, независимо от военного звания, в оккупированной фашистами Франции.
Другой кандидат на каннскую награду – Ларс фон Триер. В своем "Антихристе" он отправляет супружескую пару в лице Уиллема Дефо и Шарлотты Гинсбург на природу – спасать свой брак после смерти ребенка. А Сатану объявляет творцом всего Сущего.
Педро Альмодовар представит "Разорванные объятия" с Пенелопой
Крус в главой роли; Джонни То – боевик
"Месть", в котором снялся французский рок-артист и близкий друг
французского президента Николя Саркози Джонни
Аллидэй; Ален Рене – "Сорняки". А еще - Гаспар
Ноэ с драмой из жизни мигрантов "Войди в пустоту", Кен
Лоуч, Энг Ли, Цай Мин-Лян.
Кстати, честь азиатского кино в этом году отстаивает один из самых
ярких его представителей – Пак Чхан-Ук. Обладатель
каннского приза привез на конкурс картину "Жажда".
Скажете, не может быть столько звезд на одном экране? Может, если это –
Канн.
Украина: "вне конкуренции"
Будет здесь
и Украина. Правда, не в конкурсной программе. Второй год подряд Украина
будет представлена собственным павильоном в "Виллаж Интернасьйональ",
где традиционно проходит кинорынок. На этот раз в Канне демонстрируются
три отечественные киноленты:
- 19 мая свою дебютную работу "Однажды я проснусь" представит режиссер Марина
Кондратьева;
- 20 мая состоится официальная мировая рыночная премьера игрового
фильма Валерия Ямбурского "День побежденных";
- готовится презентация проекта (трейлера) полнометражного
художественного фильма "Отторжение" режиссера Владимира Лента,
снятого в жанре психологической фантастики.
Короткометражка "Дети" режиссера Михаила Кострова, которую продюсер Игорь Дегтенко отослал на фестиваль, в конкурсную программу не попала, сообщает Газета.ua. "Чем больше фестиваль, тем больше бардак. На фестивалях все просчитано", - возмущается Дегтенко.
Директор Украинского кинофонда Андрей Халпахчи, как оказалось, об этой картине и не слышал, сообщает это же издание. "В фестивале примут участие ленты из 14 стран мира. Неудивительно, что Украины там нет", - сказал Халпахчи.
В фильме идет речь о
женщине, которая хочет удочерить ВИЧ-позитивную девочку. "Снимали в
Макеевском детдоме, где живут ВИЧ-позитивные дети. Актрисы через дубль
выбегали на улицу плакать, — рассказывает режиссер. — Жена плакала у
меня на плече. Просила усыновить девочку, назвавшую ее мамой. Слава
Богу, дети не называли меня папой, я бы этого не пережил". Ленту
пообещали показать вне конкурса 17 мая — в День людей, погибших от
СПИДа.
Фильмы «Пророк», «Жажда» и «Лицо» в программе 62 Каннского фестиваля
62 Каннский Международный кинофестиваль пройдет с 13 по 24 мая 2009 года. В программе грядущего киносмотра представлены новые картины выдающихся европейских и азиатских режиссеров, среди которых драма Жака Одиара «Пророк», «Жажда» знаменитого южнокорейского режиссера Чхан-Ук Пака и «Лицо» тайваньского режиссера Цай Мин-Ляня.
Тюремная драма «Пророк» – новая картина француза Жака Одиара, известного по триллерам «Читай по губам» (2001) и «Мое сердце биться перестало» (2005), выпущенных в прошлые годы компанией «Кино без границ». На Каннском фестивале состоится мировая премьера картины.
«Жажда» знаменитого южнокорейского режиссера Чхан-Ук Пака, автора, так называемой, «Трилогии мести» – «Сочувствие господину Месть», «Олдбой» и «Сочувствие госпоже Месть», а также недавней экцентрико-романтической картины «Я киборг, но это нормально», – история о благочестивом священнике, неожиданно превратившемся в вампира и принужденного как-то мириться с таким несовместимым с его саном положением.
Также в Каннах будет представлена новая картина лучшего режиссера Тайваня, да и вообще одной из самых заметных фигур современного авторского кинематографа – Цай Мин-Ляня. «Кино без границ» выпускало его ироничный фривольный мюзикл «Капризное облако» и элегическое «Не хочу спать одна», а ретроспектива фильмов Цая стала одним из главных событий последнего ММКФ. Его новое «Лицо» – первый фильм Цая, действие которого происходит в Европе. Любимый актер режиссера Ли Канн-Шен (недавно дебютировавший в режиссуре фильмом «Эрос, помоги!») играет тайваньского режиссера, отправляющегося во Францию снимать фильм, посвященный мифу о Саломее. Также в фильме играют Жанна Моро, Мэтье Амальрик, Фани Ардан, Летиция Каста, Жан-Пьер Лео и Натали Бэй.
Все три ленты сможет по достоинству оценить и
российский зритель – фильмы «Пророк», «Жажда»
и «Лицо» выпустит в отечественный прокат компания
«Кино без границ».
Фильм "Не оглядывайся" в Каннах
Фильм Марины де Ван "Не оглядывайся" / «Don’t look back», который компания «Люксор» выпустит в прокат осенью 2009 года, был отобран для специального вечернего показа на 62 Каннском Международном кинофестивале, в официальной программе. Картину «Не оглядывайся» с Моникой Белуччи и Софи Марсо в главных ролях представят режиссер фильма и основной актерский состав.
Странные метаморфозы творятся с Жоан (Софи Марсо): примерная жена и любящая мать, она вдруг стала замечать, что что-то не так... Она перестает узнавать себя в зеркале: меняется ее тело, меняется лицо, меняется даже дом, но вокруг никто ничего не замечает. Можно было бы списать происходящее на нервный стресс или сумасшествие, но Жоан находит старую фотографию в доме своей матери. Следуя своей женской интуиции, она отправляется в Италию, на поиски разгадки происходящего. Там она перевоплощается в другую женщину (Моника Белуччи) и ищет ключ, который сможет открыть тайну ее истинной сущности…
Жанр: мистический триллер
Режиссер: Марина де Ван («8 женщин», «В моей
коже»)
Продюсер: Патрик Собельман («Невинность», «После
жизни»)
В ролях: Моника Белуччи («Братство камня», «Сколько ты
стоишь?», «Матрица 2,3», «Необратимость», «Страсти Христовы»),
Софи Марсо («И целого мира мало», «Верность»), Андреа ди Стефано
(«Призрак оперы», «Пока не наступит ночь»)
Производство: Франция, 2008
Кинорежиссер поместила Британию в "Аквариум"
Джарвис в "Аквариуме" не играет, а живет
Андреа Арнолд встретила свою героиню на железнодорожной станции в графстве Эссекс. Девушка громко переругивалась с бойфрендом, стоявшим на платформе напротив.
До этой встречи жизнь семнадцатилетней Кэйти Джарвис была вполне заурядной: кое-как закончив среднюю школу, девушка нигде не работала и проводила время дома перед телевизором и в клубах с друзьями. На кастинге Кейти так стеснялась, что режиссеру пришлось выйти из комнаты и оставить претендетку на роль один на один с камерой.
Когда же выяснилось, что Кэйти совершенно не умеет танцевать, Андрея Арнолд переписала сценарий и сократила сцены с танцами хип-хопа. Режиссер нашла в Кейти то, чего не обнаружилось у сотен просмотренных юных дарований, актрис и профессиональных танцовщиц.
Джарвис
перед камерой не играет, а живет: от первого кадра до последнего
проживает историю пятнадцатилетней девчонки, задыхающейся в "аквариуме"
английского захолустья, пораженного безработицей и нищетой духа.
Англия "здесь и сейчас"
"На Кэйти не было маски, она не пыталась кому-то понравиться. Ей удалось остаться собой и быть абсолютно естественной,"- говорит о своей актрисе режиссер. Андреа Арнолд начинала как теледокументалист, и все ее игровые картины (три короткометражки, собравшие коллекцию международных наград, и полнометражная "Красная дорога», удостоенная Приза жюри в Канне в 2006) рассказывают современные истории в формате "здесь и сейчас".
Андреа Арнолд начинала карьеру как теледокументалист
Арнолд помещает в "Аквариум" рядовую английскую семью потомственных безработных - мать-алкоголичку (актриса Кирстон Уэринг дебютировала в фильме "Это свободный мир"Кена Лоуча) и двух дочек, Мию (Кэйти Джарвис) и Тайлер (Ребекка Гриффит). Жизнь в семье идет своим чередом: сестры переругиваются перед телевизором, а мамаша выпивает с друзьями и развлекается с бойфрендами.
Реплики мамы и дочек, густо приправленные бранью, достаточно односложны: "Пошла вон!", "Убирайся отсюда!", "Лучше б я тебя не рожала!". Периодически семью навещает сотрудница социальной службы, которая пытается пристроить Кэйти в школу для трудновоспитуемых подростков.
Будни женского "аквариума"нарушены появлением мужчины: в доме ночует новый бойфренд матери, красавец Конор (Майкл Фассбендер). Он начинет проявлять интерес к Кэйти, и девочка, в жизни не испытывавшая любви и ласки, тут же попадается на удочку мужского обаяния. Андреа Арнолд снимает рутинное бытовое варварство подробно и крупным планом.
По словам оператора фильма, Робби Райана, большую часть интерьерной съемки ему пришлось вести лежа или сидя на корточках: только так можно было работать в тесных маленьких комнатках муниципального жилища. Герои фильма, снятого методом художественного кино, могли бы стать персонажами телевизионных скетчей "Маленькая Британия" (Little Britain) или популярных мыльных опер. Арнолд обыгрывает телевизионные стереотипы и делает ТВ одним из второстепенных персонажей картины.
Звезда фильма отправилась в роддом
Андреа Арнолд работает в жанре социального кино, разработанного в современном британском кинематографе Майком Ли и Кеном Лоучем. "Аквариум" продолжает традицию "Сладких шестнадцати лет" Лоуча, "Секретов и лжи"Майка Ли или "Билли Элиота" Стивена Долдри, представляющих безрадостную и обездоленную рабочую Британию как площадку для подросткового "воспитания чувств».
Пожалуй, новаторство Арнолд состоит в том, что она отказывается от сентиментальности. Ее герои, как рыбы в аквариуме, изначально разобщены, а их действия продиктованы, скорее, животными инстинктами, чем дущевными порывами. Во время съемок Арнолд не разрешала актерам читать сценарий, и снимала историю в хронологической последовательности, выстраивая эпизоды так, как они могли бы происходить в реальной жизни.
"Аквариум", первый из трех британских фильмов, претендующих на Золотую Пальмовую ветвь, был очень тепло встречен прессой. К большому разочарованию журналистов юная исполнительница роли Мии, Кэйти Джарвис, не смогла приехать в Канн на премьеру. В прошлый уикэнд у восемнадцатилетней Кэйти родился ребенок.
"Я приезжала проведать Кэйти пару недель назад, когда уже было известно, что наш фильм участвует в конкурсе Каннского фестиваля,"- рассказала на пресс-конференции Андреа Арнолд.
Кино без дипломатии
Изабель Юппер не вдохновляет слово "дипломатия"
"Не уверена, что Кэйти понимает, что значит участие в конкурсе - и для фильма, и для всех нас. Вот то, что ее портрет напечатали в газете "Evening Standard" - это произвело на нее сильное впечатление, ну а Каннский кинофестиваль... Кэйти, по-моему, далека от всего этого", - пояснила Арнолд.
Конкурсная интрига только завязалась: кроме британского "Аквариума" к исходу второго фестивального дня был показан еще китайсткий фильм , "Весенняя лихорадка"Лоу Йе, гомоэротическая драма, запрещенная в Китае как порнография.
В ближайшие дни на Круазетт увидят "Жажду" Пака Чхан-Ука, "Яркую звезду" Джейн Кэмпион, "Взятие Вудстока" Энга Ли.
Пока же блистательная Изабель Юппер предупредила: компромиссов в решении жюри в этом году не будет.
"Слово
"дипломатия"меня не вдохновляет. Мы же здесь с вами не в министерстве
иностранных дел, а на кинофестивале!"- заявила президент жюри Изабель
Юппер в день открытия фестиваля.
Каннский кинофестиваль станет битвой за выживание кино
В Канне покажут "Яркую звезду" - костюмную драму о любви Джона Китса и Фанни Броун
Ветераны фестивального движения пророчат: нынешний фестиваль будет особенным, эпохальным, историческим. Никогда еще в послевоенную эру индустрия массового кинематографа не находилась в таком тяжком кризисе, и никогда еще искусство кино не подвергалось такому суровому испытанию.
По мнению президента фестиваля Жиля Жакоба, речь сегодня идет о выживании авторского кино, и Канн должен стать ристалищем, где за двенадцать жарких дней рыцари чистого искусства докажут миру, что их еще рано хоронить.
"С разных сторон, особенно от англо-саксов, раздаются голоса, что авторское кино уже умерло, и что существует только предметное кино", - замечает Жиль Жакоб в своем послании к фестивалю.
"Они утверждают, что наше кино никто не смотрит, а значит, оно находится на грани вымирания, и что сегодня в авторском кино выживают только несколько второстепенных, зависящих от госфинансирования имитаторов. Если бы Абель Ганс был сегодня в живых, он бы занялся комиксами. Фриц Ланг, Пабст и Дрейер делали бы компьютерные игры, а Орсон Уэллс вновь взялся бы за радио-постановку "Войны миров", - иронизирует над критиками независимого киноискусства президент Каннского фестиваля.
Жакоб предлагает свою трактовку текущего момента в мировом арт-хаусе: авторское кино вовсе не умирает, но просто вступает в следующую фазу развития и обживает новые территории.
Пресс времени
Неужели пресс времени выдавил всю жизнь из западного кино? Неужели западноевропейский кинематограф выдохся, испугавшись тени своей собственной долгой истории?
Жиль Жакоб, президент Каннского кинофестиваля
Теперь, как замечает Жакоб, чтобы посмотреть кино новой волны или почувствовать на экране "дух Росселини", нужно ехать не в Париж и Рим, а в Бухарест или Пекин.
"Неужели пресс времени
выдавил всю жизнь из западного кино? Неужели западноевропейский
кинематограф выдохся, испугавшись тени своей собственной долгой
истории?" - риторически вопрошает Жакоб.
Из 20 картин, приглашенных в главный конкурс фестиваля, жюри которого возглавляет Изабель Юппер, 12 сняты западно-европейскими режиссерами. Еще три конкурсных ленты ("Яркая звезда" новозеландки Джейн Кэмпион, "Лицо" малазийца Цай Мин-Ляна и "Оставшееся время" палестинца Элии Сулеймана) сделаны на европейские деньги.
Даже каннским старожилам нелегко припомнить, когда в последний раз они видели на бульваре Круазетт такое количество суперзвезд европейской режиссуры, и когда главный фестиваль мира уделял такое пристальное внимание кинематографу Старого Света.
Президент Международной Ассоциации кинокритиков (ФИПРЕССИ) Андрей Плахов назвал программу предстоящего 62-ого Каннского фестиваля лучшей за полвека.
От "волны" до "догмы"
Ален Рене, 87-летний французский классик, полвека назад начавший ту самую «новую волну» в кино, энергию которой, по мнению Жакоба, сейчас легче ощутить в Пекине или Телль-Авиве, участвует в борьбе за Пальмовую ветвь в седьмой раз. Автор хрестоматийного шедевра "Хиросима, любовь моя" и еще трех дюжин фильмов везет на Круазетт мелодраму "Дикая трава" с участием звезд среднего возраста - Андре Дюссолье, Матье Амальрика, Эммануэль Дево, Сабин Азема.
Фильм Рене, экранизация романа Кристиана Гайи "Происшествие", рассказывает историю любви, выросшую из банального совпадения - Жорж (Дюссолье) случайно находит сумку, которую потеряла Маргэрит (Азема). По словам Алана Рене, в романе Гайи запечатлено психологическое состояние "желания желания".
"Это желание зарождается в Жорже буквально из ничего, еще до того, как он встречает Маргэрит или просто говорит с ней по телефону", - говорит Ален Рене. "Название "Сорная трава", мне кажется, подходит к моим персонажам, которые повинуются иррациональным порывам, как семена, прорастающие сквозь трещины в городском асфальте", - рассказывает режиссер.
Ларс фон Триер,
изобретатель "Догмы" - самого концептуального течения в независимом
европейском кинематографе 1990-ых, везет в Канн драму "Антихрист".
Шарлотта Рэмплинг и Виллем Дефо играют семейную пару, потерявшую ребенка. В поисках уединения скорбящие родители удаляются в лесной коттедж, где творятся вещи, которые, по прогнозам уже посмотревших фильм критиков, должны повергнуть фестиваль в ужас.
Харизматичный и не терпящий журналистов датчанин, никогда, как известно, не покидавший пределов Европы из-за страха полетов на самолете, в восьмой раз претендует на Пальмовую ветвь. В 2000 году лента "Танцующая в темноте" с Бьорк в главной роли произвела фурор на Круазетт и получила заслуженную награду.
Эрик Кантона - кинозвезда
Эрик Кантона вместе с Кеном Лоучем представят фильм на Круазетт
Великобритания представлена в конкурсе тремя фильмами. Патриарх английского реализма и певец пролетарских будней Кен Лоуч, чей проирландсдкий "Ветер, который колышет вереск" получил каннское золото три года назад, выбрал тему, священную для любого англичанина: футбол.
Десятая по счету картина Лоуча, претендующая на Пальмовую ветвь, называется "В поисках Эрика" и рассказывает историю простого английского почтальона и футбольного фаната, которому выпадает счастье встречи с самим Эриком Кантона.
Участие скандально-легендарного бывшего нападающего "Манчестер юнайтед" в картине Лоуча гарантирует фильму культовый статус еще до премьеры. Эрик Кантона вместе с Кеном Лоучем представят фильм на Круазетт, что, вероятно, впишет новую страницу в историю англо-французской дружбы.
Надежда британской режиссуры, Андреа Арнолд, чья дебютная лента "Красная дорога" была отмечена призом жюри в Канне в 2006 году, участвует в конкурсе с фильмом "Аквариум". Еще один британский претендент на Пальмовую ветвь - картина Джейн Кэмпион "Яркая звезда".
Кэмпион, единственная в истории женщина-режиссер, завоевавшая Пальмовую ветвь за фильм "Пианино" (1993), сняла костюмную драму о любви Джона Китса и Фанни Броун. В роли роковой возлюбленной Китса, страсть к которой стала для поэта-романтика напастью хуже чахотки, снялась молодая австралийская актриса Абби Корниш.
Ожидается, что вскоре после премьеры в Канне австрало-британская "Яркая звезда" выйдет в широкий международный прокат.
Среди других европейских титанов, претендующих на Золотую Пальмовую ветвь: Педро Альмодовар с "Разомкнутыми объятьями", Михаэль Ханеке с "Белой лентой", Марко Беллоккьо с картиной "Победить".
Америка в конкурсе, а Россия - в "Особом взгляде"
В этом году нам, как никогда, нужен уверенный в себе Каннский фестиваль. Ну и, конечно же, подтверждение того, что вспышка свиного гриппа погашена. Будем надеяться, что мы получим и то и другое
Конор Дигнам, главный редактор журнала Screen International
Американское присутствие на Круазетт будет достаточно скромным. Известно, что Фрэнсис Форд Коппола планировал представить в конкурсе фильм "Тетро", однако руководство фестиваля предложило пятикратному лауреату "Оскара" место лишь в параллельном конкурсе "Особый взгляд". Коппола отказался.
Зато в главном конкурсе, по традиции, участвует Квентин Тарантино с фильмом о приключениях американских солдат в оккупированной фашистами Франции. Главную роль в тарантиновских "Бесславных ублюдках" сыграл Брэд Питт.
Российский кинематограф представлен в официальной программе Каннского фестиваля 2009 года фильмом Павла Лунгина "Царь" (с Петром Мамоновым в роли Ивана Грозного и Олегом Янковским в роли митрополита Филиппа) и "Сказкой про темноту" Николая Хомерики.
Оба фильма участвуют в параллельном конкурсе "Особый взгляд". Известный в узких кругах молодой московский режиссер Николай Хомерики, выпускник парижской киношколы La Femis, поедет в Канн в третий раз: в 2005 году его короткометражка "Вдвоем" получила приз жюри Cinefondation, а в 2006 году психологическая драма "977" участвовала в "Особом взгляде".
Каннский фестиваль, как замечает главный редактор журнала Screen International Конор Дигнам, продолжает "волновать воображение" мирового сообщества, а это необходимо для придания киноиндустрии нового импульса.
"В
этом году нам, как никогда, нужен уверенный в себе Каннский фестиваль.
Ну и, конечно же, подтверждение того, что вспышка свиного гриппа
погашена. Будем надеяться, что мы получим и то и другое", - рассуждает
накануне открытия фестиваля главный редактор журнала Screen
International.
Канны-2009: ублюдки, месть, антихрист и ад
17
фото c КиноОбоз
13 мая, начал свою работу очередной Каннский кинофестиваль. В этом году программа Канн выдалась насыщенной. От обилия влиятельных кинематографических имен в списке демонстрируемых фильмов просто рябит в глазах. Кинопоиск.ру рассмотрел программы нынешнего фестиваля и выбрал семь наиболее волнующих картин.1. "Бесславные ублюдки"Новая работа Квентина Тарантино после недооцененного широкой публикой "Грайндхауса". В этот раз режиссер вновь переосмысливает на современный лад классическую второсортную ленту. "Бесславные ублюдки" - это почти что ремейк одноименного, тридцатилетней давности фильма Энцо Дж. Кастеллари. В свою очередь эта итальянская лента была парафразом классического боевика Роберта Олдрича "Грязная дюжина". Кастеллари всегда славился очень деятельным подходом к постановке своих фильмов, несмотря на их второсортную жанровую принадлежность. Сейчас его имя приобрело культовый ореол благодаря высокому уровню режиссуры и операторского мастерства - вещей, характерных для многих лент постановщика. Стоит вспомнить такие фильмы, как "Кеома", "Закон улиц", "Холодные глаза страха" и "День Кобры". Пока совершенно непонятно, что лента самого Тарантино будет представлять в итоге - ее тэглайн отсылает к Серджо Леоне, а сам фильм будет разделен на пять эпизодов, один из которых снят в духе "новой волны", столь любимой режиссером.2. "Антихрист"Второй жанровый фильм Ларса фон Триера, заняться которым, как говорят, режиссера сподвигла не только творческая блажь, но и банкротство одного из основных спонсоров. В центре сюжета лишь двое актеров - Уильям Дефо и Шарлотта Гензбур , - а по сути картина представляет собой хоррор с религиозным подтекстом. Судя по трейлеру, режиссер не поспешил отказываться от традиционного экспериментаторства над зрителем, демонстрируя ему определенно вызывающие и внушающие трепет сцены. К слову, свою "американскую трилогию" фон Триер тоже не забросил и планирует закончить ее уже в этом году. Оператором "Антихриста", как всегда, выступил Энтони Дод Мэнтл, постоянный партнер режиссера по съемочной площадке и обладатель премии "Оскар" за "Миллионера из трущоб".3. "Воображариум доктора Парнаса"Долгожданное творение Терри Гиллиама, интерес к которому приумножился смертью исполнителя главной роли - Хита Леджера. В итоге британский классик решил заменить его сразу несколькими актерами первой величины: Джонни Деппом, Джудом Лоу и Колином Фаррелом. Насколько известно, последнему досталось больше всего экранного времени. Лента была уже не так давно показана многочисленным независимым кинодистрибьюторам, высоко оценившим творческий замысел Гиллиама.4. "Месть"Очередная работа гонконгца Джонни То, пожалуй, одного из немногих современных режиссеров, снимающих действительно изобретательные и эффектные экшен-фильмы (из последних можно вспомнить "Безумного следователя"). В новой картине режиссера сыграл легендарный французский поп-певец и герой спагетти-вестернов, комедий и авторских лент Джонни Халлидей. Любопытно, что буквально на прошлой неделе в российский прокат вышла лента Андерса Банке "Горячие новости", являющаяся ремейком одноименного фильма Джонни То пятилетней давности.5. "Затащи меня в Ад"Сэм Рэйми после длительной работы над масштабной эпопеей о "Человеке-пауке" снова на какое-то время вернулся к более незатейливым жанровым работам. "Затащи меня в Ад" на данный момент просто обласкан критиками и уже считается одной из сильнейших работ режиссера на уровне "Зловещих мертвецов" и криминального триллера "Простой план".6. "Вверх"После триумфального шествия "ВАЛЛ-И" студия Pixar выпускает свою новую работу. Творения, вышедшие из-под пера этого кинообъединения, всегда с легкостью обходят представителей других анимационных студий. Ведь Pixar подходят к своему делу с невероятной тщательностью и вниманием, затрачивая на создание той или иной ленты по пять или более лет. В итоге, за редкими исключениями, каждая картина студии становится кассовым хитом и любимцем критиков. Название самых известных работ компании говорят сами за себя: дилогия "История игрушек", "Приключения Флика", "В поисках Немо", "Суперсемейка", "Рататуй", а также "Корпорация монстров". Пока у фильма в наличии лишь многообещающий трейлер и тот факт, что в русском дубляже за Эдварда Эснера будет говорить Армен Джигарханян.7. "Войди в пустоту"Прославившейся после выхода провокационной и шокирующей "Необратимости" режиссер Гаспар Ноэ покажет свою новую работу. "Войди в пустоту" буквально на днях обзавелся первыми кадрами, которые выглядят чисто визуально весьма эффектно. Сюжет представляет собой метания в реальном мире погибшего в Токио французского наркодилера, длящиеся при этом около двух с половиной часов. Также картина станет одним из фильмов открытия Канн.В текущем году пристальное внимание можно отдать новым работам заслуженных классиков мирового кино Алена Рене (выступившего с мелодрамой "Сорняки"), а также Марко Беллокио, автора картин "Кулаки в карманах" и "Триумфальный марш".
Последний привезет на
Набережную Круазетт свою новую работу
"Побеждать".Среди остальных участников такие, без преувеличения,
мастодонты мирового авторского кино и постоянные участники Канн, как
Кен Лоуч ("В поисках Эрика"), Педро Альмодовар ("Разомкнутые объятия"),
Цай Мин-Лянь ("Лица"), Пак Чхан-ук ("Жажда"), Энг Ли ("Штурмуя
Вудсток"), Михаэль Ханеке ("Белая лента"), Изабель Койшет ("Карта
звуков Токио"), Джейн Кэмпион ("Яркая звезда"), Жак Одиар ("Пророк") и
многие другие.
"Яркая звезда" в конкурсе 62 Каннского фестиваля
15 мая 2009 года в рамках 62 Каннского Международного Кинофестиваля, который открылся 13 мая и продлится до 24 мая, была показана лента Джейн Кэмпион «Яркая звезда» / «Bright Star», вошедшая в основной конкурс и претендующая на Золотую Пальмовую ветвь.
Кэмпион участвует в конкурсе уже не впервые. В 1993 года ее картина «Пианино» уже выиграла главный приз фестиваля. А семью годами до этого короткометражка Джейн Кэмпион «Кожа» / «Skin» победила в конкурсе короткого метра.
Теперь, на 62 Каннском фестивале режиссер из Новой Зеландии представит свою новую работу – историю яркой и трагической страсти, поглотившей в начале 19 века английского поэта-романтика Джона Китса и его соседку Фанни Броун. Молодые актеры Бен Уишоу и Эбби Корниш, относительно неизвестные широкой публике, исполнили в ленте главные роли. Сценарий основан на многочисленных источниках, в том числе стихотворениях и письмах Джона Китса, а также на биографии поэта, написанной Эндрю Моушеном.
"Я была потрясена книгой Эндрю Моушена," - делится Кэмпион, - "Я сразу же влюбилась в эту историю." Что же касается названия картины, «Яркая звезда», - это первая строка любовного сонета, который Китс написал для Фанни Броун.
Еще материалы о 62-м Каннском Международном кинофестивале:
«Сказка…» - про милую одинокую девушку Гелю, живущую в огромном портовом городе на берегу теплого моря и вполне удовлетворенную своей судьбой до момента, пока один из ее малолетних подопечных (Геля работает в милиции) не объясняет девушке, что она - одинокая старая дура. И Геля решает стать другой.
Фильм снимался во Владивостоке. «В нем присутствует некий сюрреализм — тот, который мне необходим был для картины, - объясняет режиссер. - Океан, сопки, солнце, немыслимая красота и рядом — обшарпанные дома, озабоченные люди, которые там живут, их очень трудная жизнь. Все это существенная часть нашего фильма».
«Царь» Лунгина - о психологическом поединке кровавого царя и русского святого, развернувшемся в XVI веке. «Фильм не является научным исследованием, - предупреждает Лунгин. - Шекспир, когда писал «Исторические хроники», тоже не в деталях следовал летописям. Эта картина не кандидатская диссертация, а поэтическая, эмоциональная версия столкновения двух очень разных людей, которые представляют собой два типа отношения к жизни, власти, правде, Богу, христианству».
Мировой экономический спад затронул даже Канн: отменена традиционная вечеринка журнала Vanity Fair, и часть стоящих в заливе яхт не нашла арендаторов. Директор фестиваля Тьерри Фремо считает, что, возможно, все к лучшему: будет меньше мишуры и вечеринок, зато больше кинематографа. «Возможно, в этом году мы, наконец, сможем подумать о кино, а не о звездах, звездочках и общей эксклюзивности Канна», - сказал он.
Фестиваль продлится до 24 мая, когда будут объявлены обладатели главной премии – Золотой пальмовой ветви.
Мария Белиловская, специально для ДК
Валерий Кичин
Опубликовано на сайте rg.ru
7 мая 2009 г.
Этот фестиваль всегда старается, чтобы - впервые. Он позиционирует себя как смотр всех новейших тенденций мирового кино, что технологических, что художественных. Канн гордится тем, что открыл для мира десятки ныне славных имен, от француза Клода Лелуша, новозеландки Джейн Кэмпион и американца Квентина Тарантино до наших Михаила Калатозова и Татьяны Самойловой. Именно здесь впервые заявила о себе датская "Догма" - даром, что уже через пяток лет захлебнулась, иссякла, но некоторое время гремела, интриговала легковерных, порождала своих идолов. Здесь нашел площадку для демонстрации своих возможностей цифровой кинематограф.
В предуведомлении к нынешнему фестивалю его дирекция констатирует особенность момента: старая эпоха традиционного кино уже закончилась, эпоха новая еще не началась. На горизонте не видно новых гениев. Все, что предлагает мировой кинематограф, - это либо перепевы прошлых сюжетов и приемов, или частные прорывы то на том, то на другом фланге, которые никак не влияют на общий ход киноискусства и новых горизонтов не открывают. Некоторые надежды возбуждает новая технологическая революция с активным распространением ручных цифровых видеокамер, но пока ее вклад в кино скорее формален, чем содержателен.
С другой стороны, традиционно великие кинодержавы уже заметно уступают первенство новым кинематографиям. Похоже, 52-й фестиваль намерен это продемонстрировать более чем убедительно. Только одну картину предлагает в конкурсе кинематография США, целый век доминировавшая в мировом кино. Зато обильно представлены стремительно растущие киноиндустрии Востока - они будут властвовать в Канне почти безраздельно: здесь такие имена, как Чхан Ук Пак, Энг Ли, Джонни То, Цай Минь Лянь, Лу Е… Монополию Востока нарушат лишь фильмы из Латинской Америки. Судя по Каннскому фестивалю последних лет, давно и безнадежно сошли со сцены некогда первые кинематографии мира - Германия, Италия, Англия. Нет в Канне ни великого польского, ни великого чешского кино. После череды громких успехов взяло тайм-аут кино Румынии. И снова нет в конкурсе России.
Каннский фестиваль держит свои будущие сюрпризы в режиме полной тайны. О сенсационных премьерах, череда которых начнется уже через неделю, пока можно судить лишь по скупым сообщениям в прессе и по редким трейлерам, которые чаще всего дают о фильмах искаженное представление. Аппетит киномана разогрет обилием громких имен режиссеров, которые редко уезжали с фестивалей без наград. Но не меньше интригуют и неизбежные в каждом конкурсе "темные лошадки": именно они в Канне всегда предъявляли самые сокрушительные сюрпризы, увозя иной раз целый букет "Пальмовых ветвей".
Рассмотрим несколько наиболее очевидных хитов предстоящего киномарафона.
Среди фаворитов и завсегдатаев Канна - британский режиссер Кен Лоуч, который в девятый (!) раз будет бороться за Золотую пальмовую ветвь с фильмом "В поисках Эрика". Сюжет связан с футбольной легендой Эриком Кантоной, о котором грезит ушибленный футболом почтальон - как вы понимаете, тоже Эрик. Кантона, в последние годы переквалифицировавшийся в кинозвезду, сыграл в фильме свою пятнадцатую кинороль - самого себя. Его коронная фраза в фильме: "Я не человек. Я - Кантона!".
После 15-летнего перерыва возвращается в Канн режиссер из Новой Зеландии Джейн Кэмпион, создательница оскароносного "Пианино". Она сняла драму "Яркая звезда", тоже основанную на реальной биографии - поэта-романтика XIX века Джона Китса, на истории его любви к восемнадцатилетней Фанни Браун. Название фильма взято из поэмы, которую Китс посвятил юной музе за несколько лет до своей смерти от туберкулеза. В ролях английский актер Бен Уишоу и австралийская актриса Эбби Корниш.
Вернется и Ларс фон Триер, который несколько лет назад объявил о том, что более не участвует в мировых фестивалях за пределами родной Дании. Он был явно обижен провалами его картин в Канне, откуда все последние годы уезжал с пустыми руками, а более всего - провалами в нелюбимой и вожделенной Америке, где его так и не признали гением. Теперь он, по-видимому, почувствовал ледяное дыхание близкого забвения и решил все же послать в Канн свою новую ленту "Антихрист". Фильм сделан в жанре ужастика и рассказывает историю семейной пары (Шарлотта Гейнсбур и Уиллем Дефо), которая после смерти ребенка уезжает в свой лесной дом, чтобы оттаять душой среди природы, но самое страшное будет поджидать безутешных родителей именно там. Уже выложенный в Интернете трейлер напоминает рекламу аляповатого коммерческого хоррора, но фильм этот Триер позиционирует как итог долгого периода широко объявленной личной депрессии, так что посмотрим - увидим.
Интерес к историям из жизни подогреет фильм итальянского классика Марко Белоккио Vincere ("Побеждать"), рассказывающий о тайной любви Муссолини к еврейке Иде Дальцер, которая родила ему сына Альбино.
Драматический триллер испанки Изабель Куаше "Карта звуков Токио" расскажет о токийском торговце рыбой, который по совместительству подрабатывает киллером.
Михаэль Ханеке, судя по всему, продолжит эпатировать публику страшной историей, развернувшейся в одной из сельских школ северной Германии в 1913 году - автор фильма надеется таким образом выйти к истокам грядущего фашизма.
Энг Ли в фильме Taking Woodstock ("Штурмуя Вудсток") возвращается в 1969 год, к истории организации циклопического музыкального праздника, ставшего легендой для многих поколений и в кино воспетого уже много раз.
Корейский мастер Чхан Ук Пак предложил Канну хоррор "Жажда" о священнике, который в результате неудачного медицинского эксперимента стал вампиром.
Сенсацией фестиваля обещает стать премьера единственной в конкурсе американской картины - фильма Квентина Тарантино Inglourious Bastards ("Бесславные ублюдки") с Бредом Питтом в новой гротескной роли - это страшная месть режиссера немецкому нацизму. Действие фильма происходит в оккупированной Франции, а герои - команда "Ублюдки", сформированная из американских евреев с задачей скальпировать нацистов поодиночке и тем сеять ужас в гитлеровской Германии. В картине снимались, кроме Питта, Диана Крюгер, немецкая звезда Даниэль Брюл ("Гуд бай, Ленин"), Сэмюэль Л. Джексон и Майк Майерс.
В конкурсе участвует и драма Педро Альмодовара Los abrazos rotos ("Разорванные объятия") с Пенелопой Круз в главной роли.
Оценивать фильмы главного конкурса будет жюри под руководством французской актрисы Изабель Юппер. За всю историю фестиваля это третья женщина, возглавляющая команду рефери - после Лив Ульман, Жанны Моро и Франсуазы Саган.
В программе внеконкурсных фильмов значится долгожданный фэнтези Терри Гиллиама "Воображариум доктора Парнаса". "Воображариум", по фильму, - это фантастический передвижной театр доктора Парнаса (Кристофер Пламмер), позволяющий публике выбирать между радостным и печальным, светом и тьмой. Сам же доктор Парнас хранит страшную тайну: много веков назад он выиграл пари у дьявола, получив от того в качестве платы бессмертие. А когда доктор впервые по-настоящему влюбился, он потребовал от дьявола даровать ему еще и юность, согласившись отдать своего первенца в рабство, когда тому исполнится шестнадцать лет. И родилась дочка, и скоро стукнет ей шестнадцать… Что придумает изобретательный Гиллиам, чтобы спасти ее от злой участи, мы увидим где-то ближе к концу фестиваля.
Фильм этот ждут с неким мистическим чувством: надежды на его премьеру были похоронены вместе с Хитом Леджером, который успел сыграть только половину своей роли - героя по имени Тони. После неожиданной смерти 28-летнего актера в январе прошлого года было ясно, что фильм погиб. Но Терри Гиллиам переработал свой сценарий таким образом, чтобы герой, свершающий путешествие между разными воображаемыми мирами, мог менять обличье. Так вместо одного Тони в фильме появились четыре - теперь под этим именем могли выступать, подхватив эстафетную палочку, еще три исполнителя. На спасение фильма были мобилизованы такие звезды, как Джонни Депп, Джуд Лоу и Колин Фаррелл - они и завершили съемки недоигранных Леджером эпизодов, перечислив весь гонорар его дочке Матильде.
Вне конкурса будет показан также режиссерский дебют французской киноактрисы Фанни Ардан - драма "Пепел и кровь". В этом фильме израильская звезда Ронит Элкабец играет женщину, которая после смерти мужа возвращается с детьми в Марсель, где она не была уже почти двадцать лет. Сама же Фанни Ардан, уже в качестве актрисы, предстанет перед жюри и зрителями в конкурсном фильме Цай Минь Ляня "Лицо".
Одним из лакомых блюд Канна всегда были ретроспективы классики, которые уже шесть лет подряд курирует кто-то из тяжеловесов мирового кино. На этот раз честь выпала Мартину Скорсезе, режиссеру и историку кинематографа. Он лично намерен представить публике замечательный, хотя и полузабытый мюзикл Майкла Пауэлла и Эмерика Прессбургера "Красные башмачки" (1948). В программу войдут фильмы Микеланджело Антониони, Жан-Люка Годара, Лукино Висконти и Жака Тати. Специальная секция посвящена столетию выдающегося американо-британского режиссера Джозефа Лоузи.
Во второй по значению конкурсной программе Канна "Особый взгляд"
участвуют, как мы уже сообщали, две российские картины: "Сказка про
темноту" Николая Хомерики и "Царь" Павла Лунгина. В остальных
программах нас нет. Особенно симптоматично, что нет наших фильмов в
программе студенческих работ Cinefondacion, в которой наши киношколы не
просто традиционно участвовали, но и часто увозили призы. Здесь болевая
точка нашего кино: студентов учат искусству монтажа и науке быть
оригинальным, но уже не учат быть людьми - содержательными и пытливыми.
Поэтому и меркнет интерес к нашему кино - как у зрителей, так и у
фестивальных отборщиков
Фильм Андреа Арнольд "Аквариум" задал высокий моральный уровень фестиваля в Каннах
15.05.2009, 00.31
КАНН, 15 мая. /Корр.ИТАР-ТАСС Виталий Макарчев/. Высочайший моральный
уровень установил 62-й Каннский кинофестиваль, представив в минувший
четверг - в первый день демонстрации главной конкурсной программы -
драматическую социально-психологическую ленту английского режиссера
Андреа Арнольд "Аквариум" /Fish Tank/. Картина, главная тема которой -
распад современной британской семьи, произвела сильное впечатление
глубоким гуманизмом своего содержания и предельной простотой
повествования.
Андреа Арнольд продолжает великую традицию британского кинематографа, который в своих лучших произведениях одновременно реалистичен подобно Диккенсу и по шекспировски драматичен и психологичен. Однако, если предыдущие классические британские ленты этого направления показывали "рассерженных юношей", то на этот раз в центре повествования – рассерженная девушка-подросток.
Героиня картины - 15-летняя Миа - переживает личную драму, пытаясь найти свое место в жестоком мире современной Англии.
"Название "Аквариум" было дано фильму уже на стадии монтирования", - сообщила на пресс-конференции Андреа Арнольд. "Как и аквариум, жизненное пространство картины "кишит" жизнью". При этом она призналась, что "сделала усилие", чтобы концовка ее работы "звучала оптимистически". "Самое главное – жизнь, какой бы она не была, это - подарок", - заявила Арнольд. Это внимательный подход к человеку определил и особую стилистику картины, которая сделана в технике портретной съемки, что позволяет всегда держать в центре кадра человеческое лицо.
Канн произвел стереоэффект
// Открывшись комедией
Открытие 62-го Каннского фестиваля выглядело
празднично и легкомысленно — в тон показанной в этот вечер анимационной
авантюрной комедии "Вверх", герои которой летают на воздушных шариках.
Но первый же рабочий пресс-просмотр китайской картины "Весенняя
лихорадка" (он прошел тем же вечером) показал, что фестиваль будет
нагружен проблемами — социальными, сексуальными и художественными. Из
Канна — АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Для придания блеска церемонии открытия не
пришлось звать большое количество звезд. Достаточно было собрать на
каннской лестнице девятку членов жюри, из которых пятеро — известные
актрисы. Итальянка Азия Ардженто, индианка Шамила Тагор, американка
Робин Райт Пенн и тайваньская китаянка Шу Кви поражали тонкими талиями
и роскошными платьями, а затмить их пыталась возглавляющая жюри
француженка Изабель Юппер. Хотя все уважают ее интеллект, явный
актерский перебор еще может отозваться в решениях жюри: в тени этой
декоративной композиции оказались даже два выдающихся режиссера, тоже
приглашенных на "судный день",— турок Нури Билге Джейлан и кореец Чан
Дон Ли. Помимо жюри, открытие посетила Тильда Суинтон и еще несколько
звезд калибром поменьше — и ни на одной не было замечено ничего
похожего на былые бриллиантовые колье, видимо, из уважения к эпохе
кризисной скромности.
"Вверх" — новая продукция компании Уолта Диснея
и анимационной студии "Пиксар" — потребовала для просмотра специальных
очков, создающих волшебный стереоэффект. Солидные кинокритики и акулы
кинобизнеса превратились в детей и с удовольствием внимали сказке о
78-летнем продавце воздушных шариков, который на склоне лет, после
смерти любимой жены осуществил юношескую мечту и улетел в Южную
Америку. Причем не покидая своего домика, а просто привязав к нему
тысячу шариков и заставив насиженное гнездо взмыть в воздух. Вместе с
Карлом в полет увязывается толстый азиатский мальчишка Рассел, а по
дороге присоединяются верный пес и огромный сказочный страус. Вместе
они открывают новые миры, побеждают опасного маньяка и свору его злых
собак, которые по ходу дела перевоспитываются и становятся добрыми.
Если говорить о технике, это торжество
компьютерной анимации и возрождение старой идеи стереокино: в этом
союзе родилось зрелище современное и в то же время приятно старомодное,
напоминающее о любимых классических сказках и фантастических романах. В
идеологическом же смысле "Вверх" режиссера Пита Доктера продолжает
модную нынче линию романтики и лирики старости. Главный герой
анимирован по типу Спенсера Трейси, а сюжетно фильм представляет собой
комедийно-фантастическую версию "Гран-Торино" Клинта Иствуда, где
старик, тоже похоронивший жену, берет под опеку мальчика восточных
кровей и учит его бороться с мировым злом. Но Иствуд пользуется
винтовкой, а старикан из "Вверх" использует в качестве метательного
снаряда вставную челюсть. Мир стареет — и кинематограф отражает это,
усиленно внушая, что подвиги, открытия и приключения не поздно
совершить и после ухода на пенсию, причем показано это так, чтобы не
вызвать зевоту у молодежи. Гирлянды разноцветных воздушных шариков,
издалека похожие на инсталляции Джеффа Кунса, украсили набережную
Круазетт, чтобы веселить взгляд до конца фестиваля.
Первая
конкурсная лента — китайская "Весенняя
лихорадка" — обещала стать скандальной, но вызвала скорее вежливое
недоумение. Ее не решились освистать, но не прозвучало также ни одного
хлопка. Фильм начинается с бурной гомосексуальной сцены между двумя
героями — в то время как третий по заданию жены одного из них шпионит
за ними с фотокамерой. Потом и сам шпион оказывается вовлечен в
эротическую карусель любви и ревности: в ней участвуют трое мужчин, две
женщины и трансвестит из гей-бара. Все это сюжетно напоминает ранние
фильмы Педро Альмодовара (который тоже участвует в каннском конкурсе с
новой картиной), а также "Жюля и Джима" Франсуа Трюффо.
Режиссер Лоу Е известен своей смелостью: в 2006 году он представил в Канне "Любовный дворец" — тоже эротическую драму, только гетеросексуальную, действие которой происходило на фоне бойни на Тяньаньмэнь. С тех пор режиссер, и раньше имевший проблемы с цензурой, получил запрет на профессию на пять лет. Новая картина финансирована в основном во Франции, а снималась с большими проблемами в самых неожиданных местах, например, в Тегеране. Самое интересное в ней — не сцены в стиле гей-порно и даже не экзотика трансвеститских баров, а отражение, пускай и косвенное, китайской реальности. Герои — обыкновенные люди: один офисный клерк, другой работает в книжном магазине, третья на контрафактной текстильной фабрике, которую вот-вот закроет полиция. Эпоха коллективизма прошла, и каждый ищет способ своей личностной идентификации, в том числе и сексуальной. Чего картине явно не хватило — так это юмора, между тем сама собой напрашивается еще одна ее трактовка: однополая любовь как лучший способ решения демографических проблем Китая.
Режиссер Лоу Е известен своей смелостью: в 2006 году он представил в Канне "Любовный дворец" — тоже эротическую драму, только гетеросексуальную, действие которой происходило на фоне бойни на Тяньаньмэнь. С тех пор режиссер, и раньше имевший проблемы с цензурой, получил запрет на профессию на пять лет. Новая картина финансирована в основном во Франции, а снималась с большими проблемами в самых неожиданных местах, например, в Тегеране. Самое интересное в ней — не сцены в стиле гей-порно и даже не экзотика трансвеститских баров, а отражение, пускай и косвенное, китайской реальности. Герои — обыкновенные люди: один офисный клерк, другой работает в книжном магазине, третья на контрафактной текстильной фабрике, которую вот-вот закроет полиция. Эпоха коллективизма прошла, и каждый ищет способ своей личностной идентификации, в том числе и сексуальной. Чего картине явно не хватило — так это юмора, между тем сама собой напрашивается еще одна ее трактовка: однополая любовь как лучший способ решения демографических проблем Китая.
Каннский фестиваль: новые фильмы любимых режиссёров
Без сюрпризов. Так скажут
злые языки о каннской фестивальной подборке
2009 года. В главной конкурсной программе 62 кинофестиваля в Каннах в
этом году фигурируют картины большинства завсегдатаев набережной
Круазетт. Это и Ларс фон Триер, который на сей раз представляет фильм
ужасов ("Антихрист"), и Энг Ли с неожиданным фильмом о рок-фестивале в
Вудстоке.
20.05.2009
Два режиссера - Квентин Тарантино и Михаель Ханеке касаются в своих каннских картинах военной тематики. Только если Ханеке строго и серьезно говорит о преддверии Первой мировой войны, Тарантино представляет черную сатиру, действие которой разворачивается в оккупированной нацистами Франции.
Конкурсная программа
В главном каннском конкурсе в этом году 20 фильмов, в основном из Европы и Азии. Европейский кинематограф представляют Великобритания, Франция, Италия. Австрия, представлена, конечно же, новой лентой Михаеля Ханеке, а Дания фильмом Ларса фон Триера. Плюс две ленты из Испании, прежде всего, это «Прерванные объятия» Педро Альмодовара с неизменной Пенелопой Крус. Музыку к этому фильму написал Альберто Иглесиас, который работает с Альмодоваром с 1995 года.
Испанский кинорежиссер Педро Альмодовар
Фильм
59-летнего испанского мэтра, который по выражению журнала "Скрин"
"входит в эпоху творческой зрелости", говорит о главном. О любви и о
кино. В фильме две истории: любовная, которая крутится вокруг героини
Пенелопы Крус, Лены, - в нее влюблены все. Но эта любовь драматическая.
И история о съемках фильма. Тоже драматическая, потому что в центре
повествования фильма Альмодовара - ослепший кинорежиссер.
Второй
испанский фильм главного конкурса - это лента каталонской
кинематографистки Исабель Койшетт "Карта звуков Токио". Фильм порадует
радиожурналистов, потому что один из героев этого фильма -
звукорежиссер - который совершенно зачарован звуковой гаммой японской
столицы которую он "видит ушами" (отсюда название фильма). Он
становится свидетелем драмы. Хрупкую молодую японку, которая
оказывается наемной убийцей, ангажирует влюбленный молодой человек,
чтобы убить некоего испанского торговца вином (в его роли Сержи Лопес).
Молодой человек считает, что из-за испанца покончила с собой его
возлюбленная, Мидори.
Французское присутствие
Съемки фильма велись в Токио. Также в Токио снял свой новый фильм французский режиссер Гаспар Ное, который славится тем, что всякий раз его картины надолго шокируют каннскую публику, как например, знаменитый фильм "Необратимое" с почти получасовой сценой изнасилования. Новый фильм Гаспара Ное называется "И вдруг - пустота".
В центре повествования брат и сестра, живущие в Токио. Брата убивают, и главное, что он помнит перед смертью, это то, что он обещал сестре никогда ее не оставлять. Его дух витает по улицам города и его глазами (если у духов есть глаза) мы видим происходящее.
Фильм Гаспара Ное - один из
четырех французских фильмов главного конкурса. Их авторы, как и Гаспар
Ное, уже в прошлом участвовали в Каннском фестивале. Прежде всего, это
Ален Рене, чья каннская история началась еще в 50-е годы. Лауреат
каннского Гран При за фильм "Хиросима, любовь моя" (1959 г.), Ален Рене
представляет фильм под названием «Дикие травы», в котором сыграли его
любимые актеры Сабин Азема и Андре Дюссолье. Фильм начинается с того,
что у героини Сабин Азема, Маргерит, вор крадет сумочку, когда она
выходит из магазина. При этом вор высыпает содержимое сумочки в
паркинге, где потом ее кошелек подбирает герой Андре Дюссолье. Их
романтическая встреча происходит на фоне уроков в летной школе, которую
посещает Маргерит.
Режиссер Кзавье Джанноли, который три года назад
представлял в Каннах свой фильм "Когда я был певцом" с Жераром
Депардье, в этом году участвует в конкурсе с картиной под названием «В
начале». Это история о похождениях некоего пройдохи, который устраивал
махинации с подрядами на строительство дороги где-то во французской
провинции, пока его не пристыдила красавица-мэр местного городка, через
который должна была проходить гипотетическая автострада.
Но более всего каннские зрители будут ожидать, несомненно, новую работу Жака Одьяра, чьи фильмы, начиная с самого первого, всегда получали в Каннах очень теплый прием. Его новый фильм называется "Пророк". Картина рассказывает о некоем юноше по имени Малик аль-Джебена, который в 18 лет не умеет ни читать, ни писать и попадает на 6 лет в тюрьму. В тюрьме он знакомится с корсиканскими «авторитетами», но очень быстро создает собственную сеть влияния. Он становится влиятельным имамом и под его фактическим контролем окажется магрибская молодежь во многих французских пригородах....Тема горячая, и этот фильм, который еще никто не видел, уже вызвал жаркие дискуссии на французских кинофорумах в интернете...
Каннский конкурс этого года отмечен также сильным присутствием азиатских режиссеров, два из которых сняли свои фильмы в копродукции с Францией. Это тайванец Цай Минлян с фильмом под названием "Лица", который снимался в парижском Лувре. Более того, сам музей выступил копродюсером этой картины. Цай Минлян очень ценит кинематограф Франсуа Трюффо и пригласил на этот фильм двух актеров, снимавшихся у мэтра французской Новой волны - Жан-Пьера Лео и Фанни Ардан.
Наконец, известный тайванский режиссер Энг Ли, который последние годы работает в США, также участвует в конкурсе в этом году. Новый голливудский фильм автора "Горбатой горы" основан на мемуарах человека, чей мотель был превращен в штаб-квартиру по организации легендарного фестиваля в Вудстоке 1969 года, события, оказавшего влияние на целое поколение молодых людей во всем мире.
Энг Ли в Каннах официально не представляет американский кинематограф, чье присутствие в конкурсе в этом году ограничено одной лентой. Это "Бесславные ублюдки" Квентина Тарантино, фарс с убийствами в духе "Бульварного чтива", но только перенесенный на почву оккупированной нацистами Франции. Это "типичный Тарантино", сказал в интервью в Международному французскому радио Тьерри Фремо. Как мы видим, кинематографическая личность Тарантино остается такой же булимической и всеядной.
А вот с кинематографической личностью Ларса фон Триера, похоже, что-то происходит: он снял фильм ужасов "Антихрист". Хотя, может быть, таковыми были все фильмы этого режиссера? Как бы там ни было, в его новом фильме речь идет о супружеской паре, которая поселяется в заброшенном доме под называнием "Эдем" где-то в глухом лесу, в надежде, что природа поможет спасти разлад в их супружестве. Однако в "Эдеме" всё идет к худшему, потому что жена должна родить ребенка - Антихриста. Роль матери Антихриста в этом фильме исполнила хрупкая Шарлотт Генсбур, а роль ее мужа видавший и Бога и черта Виллем Дефо.
Российские режиссеры
Также только в «Особом взгляде» представлен кинематограф Восточной Европы. И два фильма из России. Это ленты уже бывавших в Каннах режиссеров. «Царь» Павла Лунгина об Иване Грозном (роль Царя исполняет давний спутник режиссера Петр Мамонов). И «Сказка про темноту» Николая Хомерики, который жил и учился в Париже и в 2005 году был лауреатом приза каннской программы "Синефондасьон"».
По материалам Международного французского радио www.rfi.fr/ru
Пак Чан Ук: Это, наверное, самый смешной из моих
фильмов
В конкурсе 62-го Каннского кинофестиваля, как ни
странно, много
жанровых картин. Пожалуй, самым удачным экспериментом по переосмыслению
жанрового канона стала «Жажда» корейского режиссера Пака Чан Ука (см.
рецензию во вчерашнем номере «Времени новостей»).
Это самый необычный фильм о вампирах за всю историю кино. История
священника, превращающегося в вампира, история любви, история убийства,
история нового религиозного культа и еще множество всяких историй
рассказаны в новом фильме одного из главных режиссеров современности с
пугающей достоверностью и ошеломляющим хореографическим мастерством.
После каннской премьеры Пак ЧАН УК ответил на несколько вопросов нашего
корреспондента Алексея МЕДВЕДЕВА.
-- Для ужастика о вампирах в фильме много комических моментов...
-- Поначалу я думал, что «Жажда» станет моим первым фильмом, на котором публика ни разу не засмеется, ни на одну секунду. Я думал, что это будет моя самая серьезная, мрачная и тяжелая картина. А получился, наверное, самый смешной из моих фильмов. Для меня самого до сих пор тайна, как это вышло. Наверное, дело в том, что я жил с этим замыслом десять лет, и за это время многое изменилось. Я понял важность юмора в человеческой жизни. Не то чтобы я стал счастливее, просто ощутил, как важно уметь взглянуть на вещи под комическим углом. Но иногда такой взгляд только подчеркивает трагизм ситуации. Возьмем сцену, когда герой пытается отговорить героиню от убийства невинных жертв. Он говорит, что сможет найти добровольцев по Интернету, свяжется с клубом самоубийц и будет помогать людям уйти из жизни, высасывая их кровь. Глядя на лицо Сон Кан Хо в этот момент, невозможно удержаться от смеха, да и сама идея звучит совершенно абсурдно. Но это не просто гэг, над которым можно посмеяться и забыть. На лице его написано отчаяние, он из последних сил пытается найти оправдание злодействам, пытается быть вампиром, оставаясь при этом человеком. Поэтому вслед за взрывом хохота у зрителей возникает сочувствие и даже чувство вины. Именно такой юмор уместен в трагедии. Именно это я понял за те десять лет, что работал над замыслом.
-- Мифы о вампирах имеют долгую историю. Что вы хотели добавить от себя?
-- Главное отличие моего фильма от существующей традиции в том, что я не рассматривал вампиризм как метафору. История о католическом священнике, превращающемся в вампира, должна была быть рассказана предельно реалистично. Принадлежность героя к церкви я рассматривал как призвание, а не как профессию. А вампиризм трактовал как разновидность болезни. Это помогло мне избежать клише, из-за которых фильмы о вампирах часто выглядят такими идиотскими.
-- И все же вдохновляли ли вас вампиры прошлого, из фильмов или книг?
-- Вообще-то я сознательно старался избегать отсылок к существующим фильмам о вампирах. Но если покопаться в памяти, то самым большим шоком из фильмов о вампирах стала для меня «Зависимость» Абеля Феррары (1995). И в моем фильме можно найти его отзвуки. Определенное влияние оказал на меня Дэвид Кроненберг, хотя его фильмы и нельзя отнести к вампирским ужастикам. Но в них есть момент телесной трансформации, который меня привлекает. Если говорить о более широких влияниях, то тема искупления у Ингмара Бергмана мне очень близка. Забавно, что у Бергмана есть старый фильм под названием «Жажда», но я его не видел.
-- И в недавнем «Таинственном свете» Ли Чан Дона, и у вас в «Жажде» тема христианства кажется принципиально важной. И для вас, как для художников, и для страны в целом...
-- Наверное, это так, но я совсем не хотел делать фильм о религии. Меня интересовал образ священника и его внутренний мир. Вы только подумайте, в метафорическом смысле человек каждый день во время мессы пьет кровь Христа, пролитую во искупление грехов человечества. И вот в результате тех изменений, которые происходят с его телом, он вынужден каждый день пить кровь, но уже не ради искупления грехов, а для собственного выживания. Мы и представить себе не можем, что это за драма для религиозного человека. Возможно ли искупление в этой ситуации? -- вот вопрос, который меня волновал. Так что это фильм не о христианстве, а о том, что происходит в душе героя.
-- Какую сцену в фильме было снимать труднее всего и какой вы больше всего гордитесь?
-- Это одна и та же сцена, в которой героиня становится вампиром. Герой сначала душит ее по ее же просьбе, а потом понимает, что не может без нее жить. Тогда, чтобы она выжила ценой превращения в вампира, он сцеживает ей в рот свою отравленную кровь, а сам в это время подкрепляет силы еще человеческой кровью из вен на ее руке. Я думал о том, как снять эту сцену, на протяжении десяти лет. Кажется, получилось.
-- Для ужастика о вампирах в фильме много комических моментов...
-- Поначалу я думал, что «Жажда» станет моим первым фильмом, на котором публика ни разу не засмеется, ни на одну секунду. Я думал, что это будет моя самая серьезная, мрачная и тяжелая картина. А получился, наверное, самый смешной из моих фильмов. Для меня самого до сих пор тайна, как это вышло. Наверное, дело в том, что я жил с этим замыслом десять лет, и за это время многое изменилось. Я понял важность юмора в человеческой жизни. Не то чтобы я стал счастливее, просто ощутил, как важно уметь взглянуть на вещи под комическим углом. Но иногда такой взгляд только подчеркивает трагизм ситуации. Возьмем сцену, когда герой пытается отговорить героиню от убийства невинных жертв. Он говорит, что сможет найти добровольцев по Интернету, свяжется с клубом самоубийц и будет помогать людям уйти из жизни, высасывая их кровь. Глядя на лицо Сон Кан Хо в этот момент, невозможно удержаться от смеха, да и сама идея звучит совершенно абсурдно. Но это не просто гэг, над которым можно посмеяться и забыть. На лице его написано отчаяние, он из последних сил пытается найти оправдание злодействам, пытается быть вампиром, оставаясь при этом человеком. Поэтому вслед за взрывом хохота у зрителей возникает сочувствие и даже чувство вины. Именно такой юмор уместен в трагедии. Именно это я понял за те десять лет, что работал над замыслом.
-- Мифы о вампирах имеют долгую историю. Что вы хотели добавить от себя?
-- Главное отличие моего фильма от существующей традиции в том, что я не рассматривал вампиризм как метафору. История о католическом священнике, превращающемся в вампира, должна была быть рассказана предельно реалистично. Принадлежность героя к церкви я рассматривал как призвание, а не как профессию. А вампиризм трактовал как разновидность болезни. Это помогло мне избежать клише, из-за которых фильмы о вампирах часто выглядят такими идиотскими.
-- И все же вдохновляли ли вас вампиры прошлого, из фильмов или книг?
-- Вообще-то я сознательно старался избегать отсылок к существующим фильмам о вампирах. Но если покопаться в памяти, то самым большим шоком из фильмов о вампирах стала для меня «Зависимость» Абеля Феррары (1995). И в моем фильме можно найти его отзвуки. Определенное влияние оказал на меня Дэвид Кроненберг, хотя его фильмы и нельзя отнести к вампирским ужастикам. Но в них есть момент телесной трансформации, который меня привлекает. Если говорить о более широких влияниях, то тема искупления у Ингмара Бергмана мне очень близка. Забавно, что у Бергмана есть старый фильм под названием «Жажда», но я его не видел.
-- И в недавнем «Таинственном свете» Ли Чан Дона, и у вас в «Жажде» тема христианства кажется принципиально важной. И для вас, как для художников, и для страны в целом...
-- Наверное, это так, но я совсем не хотел делать фильм о религии. Меня интересовал образ священника и его внутренний мир. Вы только подумайте, в метафорическом смысле человек каждый день во время мессы пьет кровь Христа, пролитую во искупление грехов человечества. И вот в результате тех изменений, которые происходят с его телом, он вынужден каждый день пить кровь, но уже не ради искупления грехов, а для собственного выживания. Мы и представить себе не можем, что это за драма для религиозного человека. Возможно ли искупление в этой ситуации? -- вот вопрос, который меня волновал. Так что это фильм не о христианстве, а о том, что происходит в душе героя.
-- Какую сцену в фильме было снимать труднее всего и какой вы больше всего гордитесь?
-- Это одна и та же сцена, в которой героиня становится вампиром. Герой сначала душит ее по ее же просьбе, а потом понимает, что не может без нее жить. Тогда, чтобы она выжила ценой превращения в вампира, он сцеживает ей в рот свою отравленную кровь, а сам в это время подкрепляет силы еще человеческой кровью из вен на ее руке. Я думал о том, как снять эту сцену, на протяжении десяти лет. Кажется, получилось.